Дудочка крысолова - Елена Михалкова (2010)

Нет, Сушков не хотел. Когда Крупенников увел его – на этот раз с охраной, как отметил усмехнувшийся про себя Бабкин, – он собирался вызвать к себе Коромыслову и Федорчук, но в последний момент передумал.

– Степаныч, спроси там у охраны – наши красотки еще не спят? – позвонив, поинтересовался он. – Нет? Тогда скажи, что я сейчас к ним приду – хочу кое-что уточнить.

Бабкина проводили до комнаты «русалок», и, войдя внутрь, он натолкнулся на две пары настороженных глаз. Оксана и Женя сидели в креслах и молча смотрели на него.

– Девчата, задам пару вопросов и уйду, – заверил Сергей. – Постарайтесь припомнить: Рокунова, то есть Ливи, что-нибудь рассказывала вам о своей прежней жизни? До того, как она попала в клуб? Упоминала какие-нибудь фамилии?

– Она очень мало о себе рассказывала, – после паузы сказала Клео. – Да мы и не особо спрашивали.

– Почему?

– Потому что не хотели с ней разговаривать! – выпалила Оксана, и Сергей поймал предостерегающий взгляд рыжей, брошенный на нее.

Он видел, что обе девушки на взводе, хотя рыжая держится куда лучше. Обстановка в комнате была наэлектризована. «Устали, вымотаны бесконечными расспросами и нервотрепкой, возможно, поссорились… Их прослушивают, и наверняка они об этом знают, а необходимость следить за словами не добавляет спокойствия. Но есть что-то еще, что-то еще…»

– Почему же не хотели? – мягко спросил он. – Потому что она заняла место Софи?

– Сони, а не Софи, – процедила сквозь сжатые зубы Женька. – Ее звали Соня!

– Так из-за этого?

– Да!

– Но потом мы подружились! – быстро вставила Эль. – То есть почти…

Бабкин продолжал задавать вопросы, видя, что девушки держатся на пределе. Если раньше им удавалось скрывать свои чувства, то теперь обеим не хватало душевных сил и хладнокровия, чтобы притворяться.

– Как Микаэлла относилась к Соне? – спросил он, и умоляющий взгляд Оксаны метнулся к Женьке, взывая о помощи.

– Мы не знаем! – отрезала Женька, и Оксана облегченно повторила за ней: «Да, мы не знаем…» Бабкин подумал, что, устрой он допрос каждой по отдельности, Оксана не выдержит первой, но чутье удерживало его от того, чтобы развести их по разным комнатам. Смутное ощущение, что он стал свидетелем невысказанного противоборства, которое играет ему на руку.

Рыжая леденела с каждым новым вопросом, отвечала односложно, не смотрела на Сергея. Пару раз ему показалось, что она готова броситься на него или на Эль, съежившуюся в кресле. Та слишком подробно отвечала Бабкину, не в силах сообразить, что можно говорить, а что нет, и сама пугалась, что сболтнула лишнее.

Видя, что о Соне обе не станут разговаривать, Сергей, поймав глазами обнаженное запястье рыжей, спросил не задумываясь:

– Жень, а где твой браслет? Тот, из бусинок?

Оксана вскочила, и, переведя на нее удивленный взгляд, Сергей увидел, что ее и без того бледное личико побелело еще сильнее.

– Сядь, – голосом, в котором отчетливо лязгнул металл, приказала ей Женя.

Эль стояла, не двигаясь, вцепившись в спинку кресла.

– Сядь, я тебе сказала!

– А ты мне не приказывай, ясно?!

– Что?!

– Что слышала!

– Не понял… – протянул Бабкин. – Красавицы, что здесь происходит?

– Ничего! – истерически вскрикнула Оксана. – Все нормально!

– Заткнись!

– Я ему ничего не сказала!

– Господи, да замолчи же ты!!

Эль зажала рот рукой, испуганно глядя на подругу. Женька, если бы могла, испепелила бы ее взглядом. Она тяжело дышала, не отрывая глаз от Эль.

– Так где браслет, голубушки?

Взгляд Женьки заметался по комнате. Бабкин изумленно следил за ней, не понимая, почему простой вопрос вызвал такую бурю эмоций, но не собираясь уходить, не выяснив правды.

– Э-эй! Евгения! Где браслет, спрашиваю!

– Потеряла! – выкрикнула Эль, вид у которой стал обезумевший. – Она его потеряла!