Омерта - Лана Мейер (2020)

Невербальное обозначение того, что если я захочу взять от неё все, что пожелаю – выбора у неё не останется.

– Какой ещё инстинкт? Немедленно отпусти меня, – маленькая егоза начинает ерзать и вырываться, на что я фиксирую её тело под собой, плотнее вжимаясь бедрами в неё.

Глаза девушки округляются, когда я упираюсь твердой эрекцией в её интимную область, которую она так старательно пыталась спрятать, пытаясь сжать стройные ножки.

– Основной, моя bella, – меня накрывает окончательно, каждая мышца в теле напряжена и вибрирует от похоти и жажды, наконец сорвать с Мии эту убогую тряпку, что скрывает от моего голодного взора её божественное тело.

Стройное, нежное, чувственное.

Манящее.

Настолько, что становлюсь одержимым, и просто хочу одного – избавиться к чертовой матери от этого ощущения потребности в женщине, которое я не испытывал целую вечность.

Теряю контроль, раздирая полы рубашки. Обнажаю, оголяю, распаковываю.

Она вздрагивает, затем вскрикивает, окидывает меня испуганным и возмущенным взглядом. Её колебания и страх притягивают лишь сильнее. Нет для меня «десерта» вкуснее, чем «хорошая девочка», которая может стать очень плохой, если раздразнить, направить, испортить, раскрыть… и ждать нет сил, мое желание овладеть её телом настолько сильное, что я не думаю о последствиях и выбираю просто жить моментом.

Режим «открыть и употребить» запущен.

Рву кружевные трусики Мии, и немедля касаясь её нижних губ, слегка раздвигаю их. Задеваю чувствительный и пульсирующий от возбуждения комочек. Размазываю по нему влагу, откровенно выдающую тот факт, что она совершенно не будет против того, что я её трахну.

Она тоже хочет меня. Пугливая ucellino.

В её глазах отражается столько всего.

Страх, возмущение, неприкрытая и возбуждающая злость, но все это не имеет значение, когда тело женщины говорит «да», приглашая в себя и призывая мужчину к активным действиям.

– Я до одури хочу тебя, птичка, – признаюсь на выдохе я. – Но ты уже это знаешь. И хочешь тоже, – она отрицательно кивает головой, вызывая у меня ещё одну ухмылку. – Нет? – глухой смешок, и я провожу большим пальцем по её губам, смазанным соком её желания. – Готов поспорить, ты устала во всем слушаться дядю. И уже готова ко взрослым играм, – я не знаю, что заставляет меня вести с ней все эти разговоры, растягивать прелюдию.

Обычно, все происходит иначе.

Я мало разговариваю и довольно быстро перехожу к процессу.

Но с Мией… я словно пытаюсь изучить её больше, глубже, насладиться каждой секундой её страха и этой женственной неискушенности, что забирается мне под кожу парами яда.

Не разрывая зрительного контакта, оглаживаю плоский живот Амелии, и вновь накрываю беззащитную промежность девушки грубой ладонью. Добираюсь до нежных складочек, одновременно вгрызаясь зубами в мочку её уха. Нагло проникаю внутрь её тела сразу двумя пальцами, выбивая из девушки изможденный полу-крик и полу-стон. Да, bella, громче. Миа резко выгибается и издает глухой стон, в котором нет ничего, кроме наслаждения и предвкушения.

И это не удивительно. Она боится меня разумом, но не телом и душой. Ответ кроется в психике женщины. В её глазах на сегодняшний день я выгляжу спасителем, защитником и единственным на данный момент времени человеком, рядом с которым безопасно. Хочет она того или нет, но она уже прониклась ко мне доверием. Подсознание – сложная штука, но подсознание женщины в этом плане работает как часы, и фактически никогда не даёт сбоев. На уровне инстинктов я уже её Покровитель и Бог.

Пока она не видела другую мою грань, о которую можно рассечь свое сердце.