Омерта - Лана Мейер (2020)

Шаг влево, шаг вправо – расстрел. От чувства абсолютной несвободы и ощущения того, что в мире есть человек, способный так унизительно и демонстрационно дергать меня за ниточки, сводит челюсти. До скрипа, до боли в суставах и жажды клацнуть зубами, выпустить подавленное в горле рычание.

Несмотря на то, что картинка, которая послужила развязкой незапланированного визита дона, радует мой взор. Услаждает, возбуждает, сводит с ума.

Сказать, что я испытываю мрачное удовольствие, полное похоти и безумия, опуская взор на Мию с зажатым между губ стволом, значит, ничего не сказать.

Такая беззащитная, искушенная вкусом греха. Поставленная на колени. Гордая, но зависимая.

Слабая, но смелая, не опускающая плеч и взгляда.

При всей внешней хрупкости, в Мии Ди Карло есть воля, характер, закаленный дух. Плавная, но сумасбродная женщина.

Непостоянная река, вольная птица, которую я приручу.

Она потрясающая, несмотря на полные слез глаза и состояние на грани потери пульса.

Мне до одури нравится ощущать, что Миа находится полностью в моей власти, и я не уверен, что намерен отказаться от этого чувства.

Горячая картинка вновь рождает в моих мыслях образы, приводящие к незамедлительно острой и мучительной реакции в паху. Мое темное «я» ликует, и отчаянно жаждет повторения подобной сцены, но уже с Мией наедине.

Некоторые детали я бы не отказался поменять, с моим членом на языке крошка смотрелась бы куда эффектнее. И этот кадр, до мельчайших деталей прорисованный в моем воображении, не покинет меня до тех пор, пока я не воплощу его в жизнь.

Чувствую, как замерзшие от привычной «маски» губы, раздвигаются в легкой усмешке. Миа реагирует на это искрами лютой, обжигающей ненависти, сверкающей на радужке голубых глаз. Вид у неё такой, словно я озвучил свою фантазию о минете вслух. Что ж, весьма справедливо. Сначала она сочтет подобный процесс за унижение, но я уверен, что она войдет во вкус. А если нет, я найду на какие точки нажать, чтобы испортить птичку.

Возвращаясь к пистолету – я изначально понял, что Энтони Морте берет меня на «слабо». Сомнения были и имели место быть, но они улетучились, как только я взял оружие в руку. Прикинув примерный вес ствола, я осознал коварный замысел дона.

Он хотел поставить меня на место. Проверить, важна ли мне Амелия. Но убить её явно не входило в его планы. Иначе, он бы дал мне заряженный полностью револьвер.

Конечно, я мог ошибиться. Просчитаться. По ощущениям, в барабане могла находиться максимум одна пуля. Но разве у меня был выбор?

Когда дело касается приказов Энтони, то все всегда сводится к Антею. Эпицентр моего мира, моей боли, моей жизни. Мое всё. Каждый вдох и выдох.

Не хочется об этом думать, произносить этих слов вслух. Но за него и ради него я растерзаю любого и любую. Даже Амелию.

– Вынесите её в сад, мне нужно поговорить с Кианом. Держите под прицелом в обездвиженном состоянии, чтобы бежать не думала. Ты же не пойдешь на такую глупость, милашка? – обращается дон к Мие, когда я достаю из её губ пистолет. Амелия кашляет, обсыпая меня тихими проклятьями. Мне нравится её горячность, её запал, прогрессирующий гнев. Я конченый псих, но меня возбуждает то, как она борется, сопротивляется и проявляет силу своего нрава.

В ней столько жизни, огня и света. Поэтому я залип на неё с первых секунд. Чтоб забрать, чтоб подпитаться, заполнить пустоту поглотившую душу.

Стараюсь не смотреть на то, как мои солдаты волокут Мию за пределы моего лофта и не сдавать себя лишний раз Энтони Морте.

– Итак, Киан. Теперь, когда я убедился, что ты сохраняешь трезвый ум и бесценное, присущее только тебе, хладнокровие, мне стоит рассказать тебе об изменениях в наших планах, которые связаны с поведением Доминика Ди Карло. Он не пошел нам на встречу. Признаюсь, я предполагал такой исход, но не ожидал того, что дуреха Пэм посмеет так нас подставить! – едва сдерживая раздражение, цедит дон.