Птица в клетке - Таис Сотер (2018)

Сегодня сад закрыли для наследника императора, и мы гуляли практически в одиночестве, не считая Альвареса, составившего нам компанию. Судя по бледному и истощенному виду агента, Альге решил дать нам с Замиром в охрану человека, привыкшего к особенностям эсперов, позволив Диего немного отдохнуть. Только не учел тот факт, что человек, на самом деле знающий эсперов, едва ли с ними расслабится. Да, у Альвареса был ментальный чип, но он нисколько не защищал ни от моего эмпатического внушения, ни от способности Замира подчинять людей. Так что фальшивый падре чувствовал бы себя более расслабленным, выгуливай он двух крокодилов на поводке. Впрочем, не столько мы были источником тревоги Альвареса. Мысли его были далеки, а эмоции… Чувства суетливого, но при этом способного быть хладнокровным Диего неожиданно оказались в смятении. Я с некоторым трудом (после болезни было все еще тяжеловато управлять даром) поставила эмпатический блок. Плохо, что, спрятавшись от охранника, я закрылась и от Замира. Он тут же встревоженно придвинулся ко мне, а затем и вовсе взял за руку.

— Пойдем посидим у озера, — предложила я. Мальчик молча кивнул.

Скинула туфли, усевшись на теплом, явно подогреваемом песчаном пятачке. Замир последовал моему примеру, а потом и вовсе улегся, положив голову мне на колени. Я взъерошила легкие пушистые волосы мальчика и рассеянно ему улыбнулась.

«Почему ты грустишь?»

«Не знаю. Такова моя натура».

«Разве тебе здесь плохо?»

Замир задавал мне этот вопрос десятки раз, а я никак не могла найти ответ.

— Нет.

Прозвучало не слишком убедительно. Бледно-голубые глаза серьезно изучали мое лицо.

«Я мог бы попробовать стереть память о нем. Тогда бы ты не беспокоилась об этом плохом человеке».

Сердце мое ушло в пятки. Я наклонилась и шепотом спросила:

— О ком ты?

«Юрий. Который обещал увезти тебя. И который думает, что может забрать мои способности».

В мыслях Замира была бравада, хотя за ней сквозили неуверенность и страх.

«Ты… ты прочитал меня. Это ты рассказал отцу о том, что Юрий из себя представляет?»

Если это правда, то я виновата в том, что Цехелю угрожает опасность. Он доверился мне, а я предала его. Во рту разлилась горечь.

«Я ничего не рассказывал. Отец и без того знает, что этот рыжий — плохой человек. — На детском личике отразилась обида. — И ты сама говорила, что чужие мысли разбалтывать нехорошо. Я бы никому не стал говорить о том, что ты думаешь!»

Как и я, Замир понимал, что в какой-то степени наш дар, наше проклятие роднило нас больше, чем общая кровь. То, что я начала осознавать недавно, он чувствовал интуитивно — мы всегда должны быть на одной стороне. И пусть мальчик не был согласен с моим молчанием, а мои попытки защитить Цехеля считал почти предательством, он ни слова не сказал Ядгару о том, что увидел в моей голове. И я… я могла врать кому угодно, но не Замиру.

«Когда-то твой отец обещал дать мне свободу, если я помогу тебе. Теперь я свободна. Но все так же… не человек, а тень своего хозяина».

Слишком сложным было то, что я пыталась донести до шестилетнего ребенка, но он смотрел на меня так серьезно, что я не могла отделаться простыми успокоениями. И пыталась найти объяснение больше для самой себя, чем для Замира.

«Юрий когда-то показал мне альтернативу. Полагаю, Гардарика далеко не рай, но при мысли о том, что есть место, где эсперов много и где они… обычны, понимаешь? Где на них не смотрят как на уродов. Я мечтаю самой понять, что это такое. И в глазах гардарика я видела себя другой. Не уродом, не чудовищем».

«Ты защищаешь его, потому что он тебе нравится!» — обвиняюще «сказал» Замир.

— Правда в том, что нам не всегда нравятся те, кто этого заслуживает. Иначе почему бы я нравилась великому таю?

Альварес за моей спиной фыркнул, хотя я произнесла это не очень громко.