Раздвигая границы - Кэти МакГэрри (2017)

— Есть и другие варианты. Ты можешь поступить в колледж, продолжить встречаться с Эхо, стать парнем, о котором мечтали твои родители.

Я напрягся.

— Какое отношение к этому имеет Эхо?

— А ты когда-нибудь интересовался ее планами на будущее? Думаешь, она готова встречаться с отцом-одиночкой?

Я впервые встретился взглядом с женщиной, в нем читалось искреннее беспокойство. Выругавшись себе под нос, я вернулся к наблюдению за братьями. Эхо. Во всех моих воображаемых сценариях, в которых присутствовали или она, или мои братья, я никогда не представлял их вместе. Как можно их соединить?

Кэрри и Джо позвали мальчиков в дом. Те побежали впереди родителей. В нескольких метрах от братьев начал выезжать с места черный внедорожник.

Мир будто застыл. Когда Джейкоб и Тайлер оказались на пути у движущейся машины, я вскочил и помчался к ним. Нет, пожалуйста, только не это! Только не они. Раздался громкий визг шин и гудок. Джейкоб обхватил младшего брата и замер.

Мое сердце пропустило удар, когда автомобиль остановился в паре сантиметров от мальчиков. Кэрри и Джо подняли их на руки и поспешили в дом. Кровь в моей голове громко пульсировала, и я едва мог дышать.

Миссис Коллинз положила руку мне на плечо.

— Они в порядке, Ной. В безопасности.

К черту этот бред.

— Со мной им будет безопаснее.

Глава 37

Эхо

Отец выехал вслед за мной, чтобы не отстать, дважды проезжая на красный свет. Он с визгом припарковался и распахнул дверь прежде, чем выключил двигатель.

— Эхо!

О, этот его приказной тон был мне так знаком. Он может теперь орать и командовать сколько влезет. Я ему не солдат. Как только отец догнал меня на кухне, то сразу же схватил за руку, потом захлопнул дверь, отчего Эшли за столом вздрогнула. Глянцевый журнал, который она читала, упал на пол.

— Что такое?!

Я выдернула руку.

— О, сейчас я тебе расскажу! Я родилась. Потом мои гениальные родители узнали, что у мамы биполярное расстройство. Пока она пыталась разобраться в своем состоянии, ты влезла в нашу жизнь и выпихнула маму как раз тогда, когда она согласилась на лечение.

Эшли часто заморгала и обратилась к отцу за поддержкой.

— Оуэн, что произошло?

Она сделала мне больно. Может, это не Эшли вырезала шрамы у меня на руке, но вина за это лежала на ней. Моя кровь стекала с ее наманикюренных пальчиков.

— Сколько раз ты останавливала его, когда отец пытался ответить на звонок? Ты соблазнила его, чтобы подольше посидеть на своей глупой встрече, или просто напомнила, что я не стою таких усилий?!

Ее злобный рот округлился, ярко-красная помада резко проявилась на побледневшем лице. Меня охватило чувство отвращения.

— Скажи, Эшли, когда мое обескровленное безжизненное тело доставили в больницу, ты надеялась, что я не приду в себя? Праздновала, что наконец-то от меня избавилась? В конце концов, Эйрис мертв, мама и близко не появится. Я единственная, кто стоял между вами.

Мачеха покачала головой, и по ее щеке стекла слеза, которую она с таким трудом выдавила.

— Нет! Я всегда тебя любила. Тебя, Эйриса, твоего отца. Мне лишь хотелось стать тебе матерью.

Тонкая нить, сдерживающая меня, лопнула с таким шумом, что я вздрогнула. Мои глаза округлились до предела, грозя выпасть из глазниц.

— Ну ты и…

— Хватит, Эхо! — прорычал отец, становясь между нами с Эшли. — Ты злишься на меня, а не на нее. Не вмешивай ее в это!

— Не вмешивать?! Но она тоже причастна! Хочешь сказать, она уговаривала тебя взять трубку? Объяснила, что чем бы вы там ни занимались, это не так важно, как твоя собственная дочь?!

Отец ничего не ответил, но его челюсть напряглась. Они надеялись, что я никогда не узнаю правду.