Дикая и опасная - Kирa Стрeльникoва (2017)

Закончив с перемещениями, перевела дух, переоделась в любимые спортивные плюшевые штаны и футболку и, взяв ноут, осторожно устроилась в ногах Тима на диване. Бормотал телевизор, тихонько сопел раненый, а больше тишину и уют комнаты ничего не нарушало. Бросила еще один взгляд на Вердена, ощутила несвойственное мне умиление, повеселилась про себя по этому поводу, да и углубилась в Интернет.

Когда открылась дверь спальни и на свет божий выползла Грановская, я вздрогнула от неожиданности. Тим тоже пошевелился, зевнул и открыл глаза. Ольга подошла к дивану, бледная, помятая, всклокоченная, и я едва удержалась от пристального разглядывания ее губ — вдруг там уже клыки проглядывают…

— Как ты? — глухо спросила она, засунув руки в карманы халата. С длинным рукавом.

— Жить буду. — Верден приподнялся и оперся спиной на ручку дивана.

— Хорошо, — Ольга кивнула и слабо улыбнулась. — Выздоравливай тогда.

— Спасибо, — нейтральным голосом ответил Тим, скользнув по ней взглядом.

Она еще постояла, глядя в пол, потом пошлепала на кухню. Я проводила нашего непутевого командира глазами.

— А когда изменения заметными станут? — тихо-тихо спросила, надеясь, что слух у нее еще не обострился.

Тим пожал плечами.

— Недели через полторы есть совсем перестанет, — ответил он, подумав. — Кожа уже бледнеет, если ты заметила. Спать она стала дольше, и днем в основном. Это пока не фатально, — тоже понизив голос, добавил Верден. — Но пальцы резать при ней я бы не советовал. Мало ли что.

Я вздрогнула, суматошно прикинула, когда у меня там последний раз красные дни календаря были… Вроде недавно. Черт, а ведь недельки через две Ольгу конкретно плющить начнет! Икнула, испуганно уставилась на Вердена.

— Сонь, спокойно, вменяемой она останется еще достаточно долго, — отозвался Тим, правильно угадав мой панический взгляд. — По крайней мере, дома она будет держать себя в руках железно. Мы же и грохнуть можем, если что. — Он прищурился, в глубине глаз мелькнул нехороший огонек. — И она это понимает. А жить ей хочется с каждым днем все больше.

— Ладно, — наступила я на горло беспокойству. — Тогда просто буду держать при себе пушку с серебром. На всякий случай. — На моих губах появилась кривая улыбка.

— Тоже дело, — согласился Верден.

— Так, — я отвлеклась от гнетущих мыслей, — болезный, ну-ка оголяйся, лечить тебя будем, — вспомнила о насущном, встала и вскрыла упаковку одноразовых шприцов. — Н не смотри так на меня, зачет по первой медицинской все сдавали! — Я усмехнулась, заметив косой взгляд Тима. — Уколы делать умею.

— Э… может, в таблетках лучше было бы? — с некоторой опаской поинтересовался он, но послушно перевернулся на бок.

— Такой большой мальчик, а укольчиков боишься, — ехидно поддела я, набрав из ампулы лекарство. — Давай-давай, подставляй филей.

Верден картинно закатил глаза, но спустил штаны. После антибиотика снова всучила ему градусник, и пока мой альбинос мерил температуру, сходила на кухню разогреть поздний обед. Ольга медитировала над чашкой кофе и одиноким бутербродом.

— Сколько примерно Тим выздоравливать будет? — спросила негромко Грановская, пока я ставила в микроволновку тарелку с бульоном и намазывала маслом батон.

— Ну, — прикинула свои возможности, степень серьезности раны и ответила: — Недельку где-то точно.

— Угу, — Ольга кивнула, — хорошо…

И снова в мысли уплыла. Я не стала отвлекать, поставила еду на поднос и вернулась в гостиную.

— Ну? — отобрала градусник, водрузила поднос на колени Тиму. — Хавай. И никаких отговорок! — нахмурившись, добавила я. — Тебе силы нужны!

Градусник, слава богу, показывал уже тридцать семь и восемь. Верден принялся за еду, задумчиво поглядывая на меня.

— Чего? — немного ворчливо отозвалась, снова устроившись в ногах.