Дикая и опасная - Kирa Стрeльникoва (2017)

Он не останавливался, поглаживая, перебирая, забирая все мои страхи без остатка. Сердце колотилось с сумасшедшей скоростью, и в какой-то момент я испугалась, что потеряю сознание, настолько острые, новые, офигительно яркие ощущения затопили все существо, когда пальцы Тима, на несколько мгновений выскользнув из меня, мягко надавили на жарко горящую чувствительную точку.

— А-а-а!.. — Я захлебнулась криком, тело вдруг стало легким, почти невесомым, и я резко сжала колени, отчего меня накрыло огромной волной, и на пару секунд окружающее перестало существовать, оставив наедине с оргазмом.

Тим тихонько шевельнул пальцами, и снова пронзительное, сладкое ощущение — он что, издевается?! Я сколько могу выдержать?! Оказалось, много. Раза четыре точно, пока Верден наконец не сжалился и не убрал руку. Над ухом раздался тихий довольный смех, а я поняла, что мне, блин, мало.

— Встань-ка, — сильные руки обхватили талию, помогая подняться, и я поняла, что ноги меня не держат.

Сделала над собой усилие и выпрямилась, обхватив плечи руками. Обнаженную разгоряченную кожу пощекотал легкий сквознячок, и я невольно поежилась. За спиной раздалась возня, и меня развернули лицом. Ой. Тим опять не дал мне времени сообразить, что происходит, притянул к себе и поцеловал. Я ответила, сама, и обняла его за шею. Мимолетно отметила, что на нем тоже больше нет одежды, но смутиться не успела — меня увлекли к кровати, не прерывая поцелуя, и я оказалась сидящей верхом на Вердене. Он безошибочно угадал, что уложить себя на спину я не дам ни при каких обстоятельствах, какой бы расслабленной и возбужденной ни была.

— Иди сюда, — ладони Тима сжали мою попку, приподняли и медленно опустили.

Ай-йя-а-а-а… Я непроизвольно вцепилась ногтями в его плечи, пристально глядя в глаза Вердену, и замерла, привыкая к новым, но не менее волнующим и острым ощущениям.

— Больно? — с непривычной мягкостью спросил Тим и легонько провел ладонями по моим бедрам.

Вместо ответа я медленно качнулась вперед, отдав бразды правления древнейшему инстинкту — тело само знало, что и как делать, мне оставалось только наслаждаться процессом. Верден со свистом втянул воздух, и меня пронзило острое чувство власти над ним, сейчас, в данный конкретный момент. И это… пьянило не хуже того же абсента. Откинула голову, и из горла вырвался низкий, воркующий, какой-то не мой смех. Точнее, мой, но я себя больше не сдерживала. И не боялась утонуть, потому что была не одна. Это не любовь, и не просто животная страсть, это что-то несоизмеримо большее, чему не было определения. Мы двигались как единое целое, угадывая желания друг друга, то замедляясь, то ускоряя темп, мучительно зависая на грани и снова продолжая, бесконечно долго, изматывая ожиданием. Не нужно было дурацких слов, нежных признаний, уверений в верности, были только мы, он и я. Проклятый альбинос, забравшийся мне под кожу, узнавший меня так, как никто не знал. Опасно, очень опасно, но я всегда отличалась склонностью к авантюрам и пониженным инстинктом самосохранения. Подумаю утром, как быть и что дальше делать, как держать его на расстоянии, не допустить больше этой жуткой, безумно притягательной близости, не позволить ему забрать меня без остатка. Сейчас мне было просто хорошо…

…Он не позволил мне уйти. Прижал, обнял, осторожно лег на бок, тихонько дуя на влажную шею, и молчал. Молчала и я, собирая себя по кусочкам и с кряхтеньем пытаясь снова натянуть броню отчужденности и упрямства. Получалось из рук вон плохо.

— В душ? — негромко спросил Тим.

Отличная идея. Только без тебя, красноглазый. Мне надо подумать и осмыслить.

— Спинку потру, — послышался смешок, и я, сжав губы, пихнула его кулаком в грудь.

— Губу закатай, — огрызнулась хриплым голосом. — И так получил больше, чем заслуживал…