— Живой? — сурово спросил Эртан-старший.

— Да. Там четверо наших под лестницей, еще четверо плюс Стоун обездвижены. Двоих хорошенько Эва помотала, так что сразу противоядие и в больницу.

— А хранилище?

Я благоразумно помалкивала, продолжая изображать из себя неодушевленный предмет. Тем более что меня всё равно игнорировали. А так молчу, силы берегу, нервные клетки тоже. И в руках мужчины так хорошо и уютно, что хочется закрыть глаза и уснуть. Давно так спать не хотелось.

— Его больше нет, — спокойно ответил Рой. — Но противоядие у меня. Я позже всё расскажу. Ви нужно показать врачу.

Его отец бросил на меня взгляд, нахмурился и кивнул.

Тихая улочка за это время немного изменилась. Оцепление, мигалки, машины инквизиторов, толпы зевак и журналистов, вспышки камер и крики, которые стали громче, стоило нам выйти на крыльцо. От всего этого еще больше заболела голова.

— Что с ней? — спросил один из мужчин в форме целителей, подбегая к нам и помогая спуститься по лестнице.

— Ранена. Срочно доставить Рихтеру.

Мне так хотелось возразить, что не ранена, что это всё пустяк и волноваться нечего, но не смогла. Веки будто налились свинцом, и даже открыть глаза было сложно. Странное ощущение. Большого вреда ведь точно не было. Возможно, синяки на теле, ожоги на руках — и только. Но почему так хочется спать?

А голоса Роя и врачей становились всё тише и тише.

— Что с ней? Почему она отключается? — в голосе Роя явно слышалась тревога.

— Большая потеря сил. Она словно уходит куда-то. Постараемся заблокировать.

«Вот же Тобиас! — подумалось мне. — Точно твоих рук дело. И ведь не предупредил, паразит такой, о возможных последствиях. Вернусь в хранилище, отдеру твой призрачный зад».

Очнулась я уже ближе к вечеру в знакомой палате, которая пропахла лекарствами и зельями. Светлые стены, небольшое окно с белыми шторками. Множество каких-то приборов, диванчик в углу и два стула, расположившиеся у небольшого столика.

— Очнулась? — поинтересовался Люцифер, что сидел у меня в ногах с недовольной миной на морде.

— Привет, — слабо улыбнулась я и попыталась привстать, но тут же обессиленно упала назад, с трудом сдержав стон.

— И как это называется?

— Что именно?

— Ты себя убить решила? — продолжал наезжать фамильяр.

— Нет, Стоун принял это решение самостоятельно, — отозвалась я и скривилась. — Чем меня тут накачали? Состояние кошмарное. Тошнит, голова кружится, ты двоишься. Ты меня и один раздражаешь, а тут целых два.

— Всё просто: ты беременна.

— Что-о-о-о?!

От неожиданности я забыла про общее паршивое самочувствие и рывком села в кровати, вцепившись в простыню руками.

— Что ты сказал?!

Наверное, в этот момент я была как никогда близка к панике.

Беременна! Я?! Но я не хочу! Совсем не хочу! Где я и где дети?! Это жуткая ответственность, к которой я совершенно не была готова! Не хочу. Я совершенно не готова становиться матерью! И вообще, как такое возможно? Мы же предохранялись!

— Успокойся, я пошутил, — выдал тот невозмутимо.

Придушила бы гада, но сил от облегчения не было. Я снова упала на подушки, пялясь в потолок.

— Убью.

— Не убьешь.

— Сдам назад в приют, — выдала я новую угрозу.

— Не сдашь.

Прав, не сдам. Угрозы кончились.

— Нашел чем шутить, — обиженно пробурчала я.

— Ну знаешь, мне тоже было не до смеха, когда тебя едва живую привезли в больницу. Ты в курсе, что к твоему энергетическому каналу кто-то присосался и медленно тянул силы, едва не убив?

— В курсе.

— И как ты позволила такому случиться?

— Это призрак хранилища. Скорее всего, взял немного силы, чтобы переместить вход.

Лютик некоторое время молчал, потом двинулся ко мне поближе.

— Ты и правда его открыла?

— Да.

— Ну и как? — укладываясь мне на живот, спросил фамильяр.