Поворот оверштаг - Владислав Савин (2012)

Красивы эсминцы в атаке, а результат еще краше. Сразу два фрица взлетели, поймав наши торпеды, другие два горят, уже почти не огрызаясь, с самого начала все было ясно: у нас огневая мощь втрое больше, и это без учета «новиков». Проходим мимо, так близко, что от нас стреляют уже зенитки, семьдесят шесть и тридцать семь миллиметров, и даже ДШК. Сигнал «Куйбышеву» и «Урицкому» добить подранков, а сами идем полным навстречу западной группе, которая от Варде. Ошиблись фрицы, вам надо было сразу назад, успели бы укрыться под своими батареями, а сейчас стотридцатки до вас уже достают, вот и накрытие, тральцы — не миноносцы, резво бегать не могут. И помощь вызвать хрен вам — на «Куйбышеве» глушилку включили еще в самом начале боя.

Один взорвался. Глубинки рванули? Другой отстает, избитый больше всего, сосредотачиваем на нем огонь, он наконец зарывается в волны. Последние два, пользуясь этим, успевают проскочить к своему берегу, горящие, побитые, но еще держащиеся на воде.

Поворот к зюйд-осту. Что за черт? Южная, «петсамская» группа не только не бежит, но и пытается атаковать «Куйбышев» с «Урицким». Нас, что ли, не заметили или не разобрались? Тем хуже для них. Мы у них на фланге, сейчас отрежем путь отхода. Вот повернули, но уже не успеете, всех, может, и не утопим, но половину точно, даже не смешно это, пять охотников против шести эсминцев.

Они тоже, конечно, огрызаются, с каждого тральщика — по две сотки, с охотников — одна-две «восемь-восемь». Но за нас, во-первых, лучшие СУО (системы управления огнем), а значит, гораздо большая меткость. А во-вторых, как сказали бы потомки, положительная обратная связь: с каждым нашим попаданием ответный огонь все слабее. Живучие, однако горят, причем два из них очень сильно, но пока не тонут.

Радио с К-25: цель воздушная, групповая, пеленг 280, дистанция сто миль. Очевидно, «юнкерсы» с Хебуктена. Взлетели лишь сейчас, вместо того чтобы в самом начале боя, — вот что значит радиоглушение: пока те два недобитых у Варде до берега добрались, пока связались, мы уже почти закончили. Передаю вызов нашим истребителям на Рыбачьем. Им лететь ближе, так что успеют нас прикрыть.

А нам что делать? Спешно отходить, раз уж появились люфты? До первого налета все равно не успеем. Солнце сядет в три пополудни, меньше чем через час. А на Хебуктене остались пилоты — сплошь «зелень», спасибо потомкам, ночью летать не обучены, поэтому второго налета можно не ждать, причем с очень большой вероятностью. Так что продолжим и закончим здесь. О, вот один из охотников уже ход потерял, «новикам» добить, работаем остальных.

Я вам, фашистские собаки, покажу, кто в нашем море хозяин! Вы у меня из порта с оглядкой высовываться будете и вдоль берега ползать, боясь чихнуть!

Вот это и есть настоящая морская война! В которой все идет, как надо.

Нарвик, штаб «адмирала Арктики», вице-адмирала Августа Тиле.

— Итак, герр Тиле, что мне докладывать в Берлин? Что ваш так называемый «Арктический флот», несмотря на все принятые меры и милость фюрера, остается сборищем трусов и бездарей? Или того хуже, шайкой предателей?

— Герр группенфюрер, смею заметить, что флот не давал повода для столь гнусных подозрений! Флот сражался и сделал все, что мог. И не наша вина, что его сил в последнее время явно недостаточно, да и удача отвернулась…