Поворот оверштаг - Владислав Савин (2012)

А почему не бежим поначалу? Элементарно, Ватсон: если он увидит бегущих за ним, что он совершит, свернув за угол? Сделает ноги — и максимально быстро. А так есть шанс, что пойдет не спеша, чтоб внимание не привлекать. И значит, мы его догоним.

Ползем по трапу, стараясь смотреть туда лишь боковым зрением. Тип подошел к углу. На старт, внимание! (Вот он скрылся, нас не видит.) Марш!!!

Стометровку пролетели если не на олимпийский рекорд, то отстав совсем на немного. При этом я еще на бегу выдираю из кобуры «стечкин». Возле угла резко ухожу вниз, перекатом. Если там кто-то и ждет со стволом наготове, ему потребуется доля секунды снизить прицел, ведь обычно целятся, пока не видят, на уровне груди! Но сразу за углом нет никого, а вот тип тот быстрым шагом удаляется, но метров двадцать до него, не больше! Нас увидел, рвет за какое-то строение. Не успеешь, мы быстрее! Даю знак Андрюхе: прикрывай, я беру!

Сначала ногой, затем рукояткой «стечкина» по башке, легонько, чтоб не убить. В темпе обыскиваю тушку. Оружия нет, а вот фотоаппарат наличествует. У деда моего был похожий, «ФЭД», довоенного еще выпуска. «Лейка», кажется, такая была марка? Какой-то неправильный шпион: ни оружия, ни микрокамеры, ни ампулы с ядом в воротнике или во рту! А вот ксива есть. По-английски, матросская книжка? В карман!

В морду — во, очухался! На нас смотрит с испугом, что странно: у настоящего шпиона уверенности должно быть побольше, знал же на что шел!

Беру ему руку на болевой, вздергиваю на ноги. Тащу обратно, он орет. Причем не по-нашему. Англичанин?

Вообще-то знаю, у дальней стенки транспорт британский стоит из «восемнадцатого» конвоя, что-то ему понадобилось починить-наладить. Так это почти через весь завод идти, что тут матросу с него делать, да еще с фотоаппаратом? Так что версия «заблудившийся турист» не катит однозначно. Орет-то!

— Ай эм сорри! А эм инглиш!

И еще чего-то. Короче, вопит, что он просто мимо шел и просит известить своих. Ну мы тоже не вчера родились.

— Тихо, фриц! — отвечаю ему на английском же. — Тебе нравится под британца косить? Или все ж по-немецки говорить будем?

Орет, что он не немец, а английский матрос, и это вообще ужасная ошибка. Ну-ну!

— Слушай, фриц, нам твоя легенда по барабану. Нам приказано всех вас в НКВД отправлять, пусть там и разбираются. Мне же за тебя еще и медаль дадут. Только знаешь, нам ведь не сказано обязательно доводить вас туда целыми. Чтоб показания давать, языка достаточно, а вот руки не нужны!

Орет. Слава богу, в нашем времени ментам эта техника обычно незнакома. Не нужны были бы тогда дубинки тайком, «пресс-хаты» и прочее, чтоб арестованного разговорить. Конвоирование, рука на болевой, но не за спину (айкидошное «санке», кто знает), чуть сильнее нажал, чуть больше довернул — как минимум разрыв связок, максимум — сложный перелом! И хрен кто что докажет: он сам вырывался, тащ командир! А если ведешь не спеша, доворачиваешь-нажимаешь постепенно. Выходит самый настоящий походно-полевой допрос пленного, дешево и сердито.

— Ну не люблю я вас, фрицы! Тебе медленно руку сломать — или сразу? Все равно она тебе не понадобится — допросят, и в расход. Шпионов, знаешь, военнопленными никто нигде не считает.

Орет, что он не немец, а матрос Том Райли с парохода «Эмпайр Баффин», что стоит сейчас на этом заводе. Его личность может подтвердить любой из экипажа — свяжитесь с ними сейчас же, он британский гражданин, его личность неприкосновенна.

А между прочим, народ уже собирается на бесплатное кино. И наши тоже выскочили, морячки все с АК, Шварц и Рябой — со снайперками, на крыши смотрят, не блеснет ли где прицел. Только тех нет, кто нужен больше всего, — Тех, Кого Надо. Хотя вызвать уже должны.

— Слушай, фриц, или ты сейчас расскажешь, зачем ты фотографировал и кто тебя послал, или станешь одноруким. А насчет прикосновенности, так у нас тебе не Англия, у нас кого хочешь прикоснут, если надо.