Ангел мщения - Галина Романова (2018)

И тут же вспомнилось: поминки, внук, запросившийся в мамину комнату. Неужели это он?! Он устроил весь этот погром? А кто еще? Уборщица? Она не заходила в эту комнату давно. Он запретил.

– Там пылить некому, – заявил он.

Но причина крылась в другом. Он хотел, чтобы вещи сохранили следы прикосновений рук его дочери. Сохранили ее запах. Уборщица, если и не поняла его мотивы, подчинилась. И в комнату не заглядывала. А Тарас…

Тарас тут провел больше часа, пока они выпивали с его отцом и разговаривали на повышенных тонах. Неужели у мальчика и правда проблемы? Неужели Глеб не соврал? Хотя бы в этом.

О молодой, яркой любовнице зятя Альберт Вадимович знал. Сначала о чем-то таком намекала Дина, вскользь. Потом это совершенно точно было установлено детективом. Уже после того, как Дины не стало. Альберт Вадимович долго рассматривал фотографию красивой брюнетки, потом отложил со вздохом и счел, что, как бы тяжело ему ни было, упрекать зятя он не имеет никакого морального права.

Он сам изменял своей жене и совершенно этого не стыдился. Считал это обязательным приложением к своему статусу. Другое дело, что он никогда не сваливал работу и сердечные дела в одну кучу. А вот любовница Глеба, по сведениям, ведет очень активную деятельность по претворению в жизнь его политических амбиций. Работает с ним почти бок о бок. Часто посещает его кабинет во время рабочего дня и подолгу там остается.

Это было скверно. Это вообще никуда не годилось! Как он не понимает?! Одно дело находиться под каблуком у жены, тут как раз все объяснимо. Семья – это святое. Другое дело попасть в зависимость от своей любовницы. Человек знает гораздо больше твоих секретов, нежели жена. Человек осведомлен о твоих тайных пороках. И это мощное оружие в его руках. Да.

Альберт Вадимович поежился, покосился на холодные радиаторы. Рано он приказал выключить отопление. На улице заметно похолодало. Дождь без конца принимается. И в доме сделалось прохладно, сыро, неуютно. Надо будет распорядиться снова включить тепло. Он ненавидел холод.

Отдав распоряжения по дому, он зашел на кухню.

– У нас сегодня к ужину гости, – нехотя произнес он, рассматривая узкую спину кухарки.

Почему он не затащил ее в постель сразу после смерти жены? Она же молодая тогда еще была. Незамужняя. И сочувствовала ему. А он просмотрел ее. Зря, наверное. Удобно, наверное, было бы всегда иметь под рукой кухарку и любовницу в одном флаконе. Так ведь?

Нет! Не так, одернул себя Альберт Вадимович. Нельзя замешивать амурные дела на такой платформе. Нельзя. Глеб зря так себя ведет. Надо будет сегодня с ним об этом поговорить.

– Приготовить что-нибудь особенное? – Кухарка повернулась. Оглядела его с головы до ног. – С вами все в порядке, Альберт Вадимович?

– Да, все хорошо.

– Так что приготовить? Что-то особенное?

– Нет. Все как обычно. Просто на две персоны. Накроешь здесь.

– Хорошо, – отозвалась она с кивком и снова повернулась к рабочему столу, на котором разделывала курицу.

Поглазев на ее колышущийся зад, выглядевший еще достаточно аппетитно, Альберт Вадимович вышел из кухни. И тут же поймал свое отражение в зеркальной дверце огромного шкафа в холле.

Господи! В кого он превратился? Старик стариком! Кто в добром уме и светлой памяти отдаст ему внука на воспитание? Этой древней развалине! Домашние вельветовые штаны на коленках вытянулись пузырем. Потому что он в них уже неделю блуждает по дому. Трикотажное поло пахнет потом, измято. Тоже неделю носит. Волосы сальные. Глеб непременно это заметит.

– Я в душ, – зачем-то сказал он кухарке, вернувшись на кухню.

– Хорошо, – она не повернулась, заправляя куриные крылышки.

– Если вдруг кто позвонит мне, ответь.

И он положил на стол слева от нее свой мобильник. Это было жестом величайшего доверия. И она оценила. Улыбнулась, кивая. Послушала его шаги вверх по лестнице и снова погрузилась в домашнюю работу.