Укрощение - Камилла Лэкберг (2016)

— Это просто загадка какая-то. Как вам наверняка известно, после убийства он жил у бабушки по материнской линии, и ему там было хорошо. Но когда ему было пятнадцать лет, бабушку убили во время ограбления их дома. Петер был тогда в спортивном лагере в Гётеборге. И после этого он как сквозь землю провалился.

— Может быть, он покончил с собой? — задумчиво проговорила Эрика. — Таким способом, что тело не нашли?

— Кто знает. Это стало бы еще одной трагедией этой семьи.

— Вы намекаете на смерть Луизы?

— Да, она утонула, когда жила у приемных родителей. Ее поместили не к бабушке, а в другую семью, которая, как сочли социальные работники, могла оказать ей больше поддержки после того, что ей пришлось вынести.

— Загадочная история, не так ли? — спросила Эрика, пытаясь вспомнить подробности, о которых читала.

— Да, и Луиза, и вторая девочка, воспитывавшаяся в той семье, ее ровесница, попали в водоворот — их так и не нашли. Трагический конец трагической жизни.

— Стало быть, единственная родственница, оставшаяся в живых, — сестра Лайлы, живущая в Испании?

— Да, но они с Лайлой мало общались после убийства. Я не раз пытался поговорить с ней, но она не хотела даже слышать о сестре. А Владек потерял связь со своей семьей и своим прошлым, когда решил остаться в Швеции с Лайлой.

— Такая странная смесь любви… и зла, — сказала Фальк, не находя более подходящих слов, чтобы выразить свое изумление.

У Вильхельма вдруг сделался усталый вид:

— Да уж, то, что я увидел в их гостиной и в том подвале, — самое страшное зло, какое мне доводилось видеть.

— Вы были на месте преступления?

Журналист кивнул:

— В те времена проще было попадать во всякие места, где тебе не положено было находиться. У меня были связи в полиции, так что мне разрешили прийти туда и посмотреть. Гостиная была вся залита кровью. А Лайла, судя по всему, сидела посреди всего этого, когда приехала полиция. Она тогда и бровью не повела — просто молча последовала за ними.

— А Луиза сидела на цепи в подвале, — произнесла Эрика.

— Да, она была в подвале, измученная и исхудавшая…

Женщина сглотнула, увидев перед собой эту сцену:

— Вы общались с детьми?

— Нет. Петер был слишком мал, когда все это произошло. У журналистов хватило ума оставить детей в покое. А бабушка и приемные родители защищали их от постороннего внимания.

— Как вы думаете, почему Лайла сразу призналась?

— Вариантов было немного. Когда приехала полиция, она сидела рядом с телом Владека, сжимая в руке нож. Собственно, она же сама и позвонила. И уже по телефону она сказала: «Я убила своего мужа». Кстати, это единственное, что удалось выжать из нее по поводу убийства. Она повторила эти слова во время суда, и после этого никому не удавалось пробить стену ее молчания.

— Как вы думаете, почему же тогда она согласилась разговаривать со мной? — спросила Фальк.

— Да, хороший вопрос, — проговорил Мусандер, задумчиво глядя на нее. — С полицией она вынуждена была общаться, с психологами тоже. А вот с вами она встречается совершенно добровольно.

— Может быть, ей просто хочется компании, надоело видеть вокруг одни и те же лица? — предположила Эрика, хотя и сама не верила своим словам.

— К Лайле это не относится. Тут должно быть другое объяснение. Она не сказала чего-нибудь необычного, что зацепило бы вас, никакой подсказки по поводу того, что изменилось или что произошло тогда?

Мужчина еще сильнее потянулся вперед и сидел теперь на краю своего стула.

— Ну, есть одна вещь… — Писательница поколебалась, но потом сделала глубокий вдох и рассказала про статьи, которые Ковальская хранила в своей комнате. При этом она прекрасно понимала, насколько притянуто за уши ее предположение, что это может иметь отношение к их встречам. Но Вильхельм выслушал ее с большим интересом, и в его глазах гостья увидела блеск живого ума.