Отель «Петровский» - Альбина Нурисламова (2020)

Голубоватое свечение от монитора ноутбука смешивалось со светом настольной лампы, вся остальная комната тонула во мраке. Прежде Илья никогда не обращал внимания на темноту вокруг, но сегодня это нервировало. Его так и подмывало включить люстру, а еще зажечь свет в прихожей и на кухне, но он не позволял себе это сделать. И из соображений экономии, но главное – не хотелось поддаваться боязни. Нехорошо, недостойно, по-детски.

Между тем страх был. Еще какой. Прошлой весной, когда Миша, Леля и Томочка спасли его от потусторонней сущности, страха как такового Илья не испытывал. Он, в отличие от того же Миши, попросту не помнил, что с ним творилось на протяжении месяца – двух. Теперь же все было иначе, он проживал эту историю осознанно, с открытыми глазами.

Илья и сам не знал, что пытается найти в интернете: всю информацию, которую мог отыскать в интернете о Петровской больнице и последовавшей реконструкции, он уже перечитал не по одному разу и ничего ценного не обнаружил. По крайней мере, такого, что проливало бы свет на происходящее сейчас в стенах отеля. Но прекратить не мог: листал сайты, открывал новые страницы, вчитывался в текст.

Глаза начало пощипывать – так часто бывало, если он долго сидел за компьютером или ноутбуком. Завтра глаза будут красные, как у кролика-альбиноса. Хватит дурью маяться, решил Илья, пора ложиться: первый час уже.

Он навел курсор мыши на «Пуск», намереваясь выключить ноутбук, и одновременно левой рукой выдвинул верхний ящик письменного стола, чтобы взять флакончик с глазными каплями. Пока нашаривал флакон (всегда кладешь на одно и то же место, но в итоге он оказывается засунутым между блокнотами, ручками, флешками, стопками бумаг), монитор погас.

Илья закрыл крышку ноутбука, отвернул крышечку флакона и запрокинул голову. Приготовившись закапать целебную жидкость, оттянул пальцем нижнее веко – левое, затем правое. Один глаз заволокло пеленой, и в тот момент, когда капля попала уже и в правый глаз, Илье показалось, что в противоположном углу комнаты, возле двери в прихожую, кто-то стоит.

В комнате было темно, света от настольной лампы не хватало, чтобы развеять мрак в углах. Илья, сняв очки и находясь на освещенном островке, видел лишь очертания мебели и знакомых предметов. Он чувствовал себя слепым котенком, который тычется вокруг и не может понять, что его окружает.

«Мама?» – мелькнуло в голове, но это не могла быть она. Ей, в ее нынешнем состоянии, ни за что не удалось бы бесшумно подняться с кровати, выйти из своей спальни, пройти через большую комнату (где Илья и спал, и работал) и встать в дверях, оставаясь незамеченной. Да если бы и могла, зачем бы ей это понадобилось?

Илья повернул голову в ту сторону, вглядываясь в темноту, но ничего толком не видел. Мало того, что мешала сильная близорукость, так еще после закапывания лекарства глаз на некоторое время покрывался пленкой, ничего было не разглядеть.

Тем не менее он все же видел силуэт. Кто-то неподвижно стоял и, как казалось Илье, смотрел прямо на него. Он видел голову, худые руки, повисшие вдоль туловища, некое подобие балахона, в который был одет ночной гость. Негромкий, неясный звук – не то свист, не то шепот – донесся до его слуха, и Илье показалось, что его мозг вот-вот взорвется.

Лицу стало горячо, а тело, наоборот, похолодело. Он хотел спросить: «Кто ты, что тебе нужно?», но не мог разомкнуть челюсти, которые свело от ужаса. Просто смотрел в ту сторону, как кролик на удава, втайне даже радуясь (если это слово тут уместно), что он не может разглядеть того, кто стоит в углу.

Илья моргал, но зрение не прояснялось. Он знал: это бесполезно, надо просто подождать. Секунды бежали друг за другом, проваливаясь в вечность. Ничего не происходило, а потом…