Золушка и Дракон - Елена Михалкова (2011)

Наш клуб изнутри был похож на сарай, но я этого не замечала. С той секунды, как я увидела Илью – в мятых брюках, в голубой рубашке с расстегнутым воротом – реальность, в которой я существовала, стремительно стала превращаться в сказку. Он заметил меня – и это казалось чудом. Пригласил на медленный танец – и это было волшебством. Я ловила на себе завистливые взгляды, кто-то шептался по углам, глядя на нас, танцующих один танец за другим, но все это было очень далеко от меня и не имело никакого значения.

Потом мы по очереди, таясь ото всех, выбрались на улицу – будто бы поодиночке, понимаете? Там встретились в укромном месте и побрели в обнимку куда глаза глядят, были облаяны дворовыми собаками, побежали от них, зачем-то спрятались и оказались в чужом сарае, пропахшем сеном. Наверное, не нужно рассказывать вам, что случилось потом. Я дождалась, пока Илья уснет, затем встала, оделась и дворами прокралась домой.

У меня ни на секунду не возникло сомнений в том, что теперь мы почти что муж и жена. Вы можете себе такое представить, Сергей? Я вовсе не была наивной или запредельно глупой и обо всем, что касалось отношений между мужчиной и женщиной, судила с недетским цинизмом: жизнь в Вязниках способствовала этому, знаете ли. Но стоило мне самой оказаться в столь заурядной, просто-таки трафаретной ситуации, как весь мой цинизм исчез. Я верила, что Илья полюбил меня с первого взгляда, как и я его.

Сейчас мне самой поразительна моя тогдашняя наивность. Но я легла спать и заснула счастливой.

На следующее утро я первым делом помчалась разыскивать Олесю – мне не терпелось рассказать ей обо всем! Но поговорить нам не удалось: Олеся была чем-то озабочена и сказала лишь, что у нее есть важное дело. И добавила, что она не уверена, что стоит в это ввязываться, но, наверное, стоит попробовать.

А я от своего счастья просто оглохла! И вообще не слушала, что она мне говорит! Ведь имела значение только моя сбывшаяся любовь, а не какие-то непонятные Олесины дела… Поэтому мы разошлись, так и не выслушав друг друга.

Когда наступило пять вечера, я спохватилась, что сестра не появляется. Я зашла за ней и выяснила, что с тех пор, как Олеся с утра ушла из дома, она больше не возвращалась. Ее родители были уверены, что мы проводим время вдвоем. Тогда мое удивление переросло в озабоченность. Чем больше я искала Олесю по всему поселку, тем сильнее охватывала меня тревога. Ее никто не видел.

К десяти вечера стало ясно, что Олеси нет в поселке. Ночью она не вернулась, и мы все провели жуткие семь часов, дожидаясь, когда рассветет, чтобы можно было продолжить поиски. Ее мать надеялась, что Олеся заблудилась в лесу, но у меня холодело сердце, когда я вспоминала ее последние слова о деле, в которое, наверное, не стоило ввязываться.

А в восемь утра прибежали до смерти перепуганные дети нашей соседки. Они пошли с дедом за грибами и наткнулись на тело.

Ольга Романовна замолчала, без выражения глядя на светлую поверхность озера, в котором тонули облака.

– Отчего она умерла? – осторожно спросил Сергей.

– Ее ударили сзади по голове тяжелым суком, – ответила женщина, не отрывая взгляда от воды. – Руки у Олеси были связаны, неподалеку валялась пустая пивная бутылка. Когда провели экспертизу, обнаружили, что ее насиловали этой бутылкой. Привезли служебную собаку, надеялись, что она возьмет след, но та вывела к Олесиному дому – очевидно, по ее собственным следам.

– У вас были какие-нибудь версии?