Безликий - Павел Корнев (2017)

– Переночует в одном из номеров, – ответила Софи и, будто специально для меня, добавила: – Домой он не поедет!

Но я протестовать и не подумал. Еще не хватало, чтобы Брандт угодил на своей самоходной коляске в полицейскую облаву и сдал нас всех с потрохами.

Софи присела на краешек кушетки рядом с Лукой и поправила край простыни.

– Ларсен сказал, обойдется без осложнений, – сообщил я.

– Без осложнений уже не обошлось, – вздохнула кузина. – Есть предположения, кто это был?

На этот счет у меня сомнений не имелось ни малейших по той простой причине, что китайцы бы не стали привлекать для похищения людей со стороны. У них своих головорезов хватает.

– Большой Джузеппе, – объявил я.

Антонио выдохнул проклятие и прикурил от окурка очередную сигарету, а вот Гаспару моих слов оказалось недостаточно:

– Ты узнал кого-то? – спросил он.

– Нет, но это были не китайцы.

– Логично, – кивнул Гаспар и задумчиво повторил: – Логично…

Софи стиснула пальцы и спросила:

– Что будем делать?

– А какие варианты, кузина? – фыркнул я. – Войны не избежать. Либо мы отвечаем сами, либо привлекаем фликов.

– Джузеппе не остановится, – покачал головой Гаспар. – Теперь это уже личное. Свои же не поймут, если он прогнется под легавых.

– Грохнуть бы его! – выдал вдруг Антонио, встрепенулся и оглядел нас. – А почему нет? Один черт, на китайцев спишут!

– Жан-Пьер? – повернулась ко мне кузина за советом.

– Если обставим все правильно, нас никто не заподозрит, – согласился я с предложением красавчика. – Но сначала надо узнать, что говорят на улицах.

– Займусь этим! – вызвался Антонио.

– А я разузнаю, где можно подкараулить Джузеппе, – предложил испанец.

– Только не лезь на рожон, – попросила Софи.

Бывший матадор лишь улыбнулся и потер перечертивший шею рубец. У него были свои представления о допустимом риске.

2

Вышибалы покинули клуб уже за полночь; я запер за ними дверь и вернулся в комнату Луки, с которым на это время осталась Софи.

– Иди спать, – отпустил я кузину и криво ухмыльнулся: – Ну или чем вы там собирались заняться…

– Не язви, – поморщилась Софи и попросила: – Жан-Пьер, скажи, что все будет хорошо.

Очень легко и просто сделать приятное человеку, когда тебе это ничего не стоит.

Я улыбнулся и с уверенностью, которой вовсе не испытывал, заявил:

– Все будет хорошо.

Софи поцеловала меня в щеку и пошла к поэту, а я тяжело вздохнул и покачал головой.

Сказать просто, да только слова придется подкреплять делами, и уж в этом ничего простого нет и быть не может. Впрочем, какой толк беспокоиться о грядущем, если ты никак на него не можешь повлиять и лишь реагируешь на внешние раздражители?

Я выругался и опустился в кресло.

Завтра. Все прояснится завтра.

Лука проснулся на рассвете, пожаловался на пересохшее горло и попросил воды.

– Голова раскалывается, – вздохнул он, напившись. – И ногу ломит, сил никаких нет.

Я ввел его в курс дела, и громила усмехнулся:

– Ну, пока вас не будет, я уж как-нибудь посижу на стульчике! – Он попытался встать с кушетки, но тут же скривился от боли и повалился обратно.

Пришлось накапать в стакан с водой лаунданума.

Опиумная настойка помогла, очень скоро Лука расслабился и даже изъявил желание позавтракать. Я спустился на кухню и нагрузил поднос копченым мясом, сыром, маслом, паштетом и вчерашней выпечкой. Вино брать не стал, ограничился парой бутылок сидра.

Когда Лука перекусил и на его бледное лицо вернулись краски, я забрал «Веблей» и отправился в каретный сарай. Там вытащил из самоходной коляски поэта собственный револьвер, отпер люк в полу и спустился к подземному каналу.

Два всплеска и тишина, только волнами набегают на осклизлую ступень круги. Вот это и называется концы в воду.

Кстати, о воде…