Спящий - Павел Корнев (2016)

– Обезболивающее, – пояснил он, откидываясь на спинку дивана.

– Покажись врачу.

– Ерунда! – разозлился сыщик, но сразу успокоился и попросил прощения: – Извини, Лев. Я последние дни сам не свой.

– Давай перейдем к делу, – предложил я. – Так почему именно Риверфорт?

Томас сделал глоток бурбона и зажмурился.

– Изначально привлекли мое внимание два момента, – сообщил он после этого. – Убивали лишь женщин…

– В газете писали, все они были проститутками.

– Писали, – кивнул сыщик. – И всем жертвам уже после смерти выкололи глаза.

– Вот как? – озадачился я, еще толком не понимая. – И что с того?

– Для ацтекских ритуалов глаза не имеют никакого значения, – уверил меня Смит, хлебнул бурбона и продолжил рассказ: – И это меня заинтересовало. Я подумал – зачем выкалывать мертвецам глаза? Что это должно скрыть? Я не верил в психопата-убийцу…

– Сиятельные! – вдруг догадался я, и по спине побежали колючие мурашки. – Все жертвы были сиятельными!

– Как оказалось – да, – подтвердил сыщик мою догадку. – С какими-то слабенькими талантами и наследственными заболеваниями, и тем не менее сиятельными. Поначалу это мне ничего не дало, но четвертую жертву обнаружили посреди пьяцца Галилео, и там не просто бросили тело. Нет – сердце вырезалось буквально на всеобщем обозрении. Так я понял, что значение имеет не только личность жертвы, но и место ритуала!

– И ты построил окружность?

– Построил, – усмехнулся Томас Смит и допил бурбон. – А еще – купил путеводитель.

– И?

– И оказалось, что на месте доходного дома на бульваре Фарадея, где обнаружили первое тело, раньше был пустырь, и в Ночь титановых ножей там убили одного из падших. И так – на всех местах преступлений по нарастающей. Один, два, три. На пьяцца Галилео было казнено уже четверо падших, а в Риверфорте…

Я вспомнил слова принцессы Анны. Вспомнил, где в ту ночь был мой дед.

– Их кровь текла рекой, – произнес я, чувствуя, как все обмирает внутри.

Томас Смит взял с тумбочки полупустую бутылку, задумчиво посмотрел на нее, но вновь наполнять стакан не стал и поставил обратно.

– Я построил окружность, рассчитал приблизительное место преступления и очень быстро обнаружил подходящее место. Риверфорт.

– А время?

– Между первым и вторым убийствами прошел месяц, следующий промежуток составил всего две недели, затем неделю. Вычислить примерное время было несложно. Я знал где и знал когда и обратился в полицию. Подробностей по телефону сообщать не стал, сказал лишь, что напал на след убийцы, и условился о встрече. Вечером того же дня меня попытались зарезать.

– С кем ты работал в полиции?

– Со старшим инспектором Мораном, – сообщил Смит, заметил, как у меня дернулось веко, и, будто опытный игрок в покер, насторожился. – Ты его знаешь? – поинтересовался он.

– Доводилось общаться, – признал я.

– Не берусь утверждать, что он как-то замешан в этом, – предупредил сыщик. – Утечка могла произойти от кого-то из его подчиненных. Я разговаривал с помощником.

Я кивнул. Действительно, могло случиться и так.

– В Риверфорт ацтекам было не попасть. Я предположил, что они совершат жертвоприношение на мосту, и занял позицию на крыше соседнего дома. – Томас Смит с болезненной гримасой поднялся на ноги и посмотрел на меня. – Вот только вместо ацтеков появился ты. Как же так вышло, Лев?

– Вряд ли это простое совпадение, Томас.

– Именно! Круг замкнулся, ритуал завершен. Кто-то очень важный провез жрецов на монетный двор. Мы не знаем кто, все упирается в твой приказ. Когда нужно было взорвать бомбу: на въезде в форт или на выезде? Требовалось предотвратить ритуал или избавиться от ацтеков уже после него – вот в чем вопрос!

Я этой убежденности сыщика нисколько не разделял, поскольку точно знал, кто именно должен был стать жертвой взрыва, но невольно и сам поддался сомнениям.