Присягнувшие Тьме - Присягнувшие Тьме (2009)

– Не исключено. Он мог спутать две фазы: потерю сознания и реанимацию. Это часто случается.

– А если галлюцинация была у него позже, пока в мозгу еще не все… устаканилось?

– Я не очень хорошо вас понимаю.

– Я пытаюсь выяснить, не был ли негативный предсмертный опыт кем-то спровоцирован.

– Как это?

– У меня подозрение, что ему сделали своего рода… ментальное «впрыскивание».

– Каким образом?

– Скажите мне сразу, существует ли такая возможность.

Невропатолог выдохнул облако бесцветного дыма, выигрывая время для размышления. Казалось, мой вопрос его позабавил.

– Любого можно накачать наркотиками. Или загипнотизировать. Сегодня утром Зукка это великолепно продемонстрировал. Он явно управлял мозгом Люка.

– К тому же сознание человека, вышедшего из комы, чрезвычайно подвержено любому влиянию, не правда ли?

– Конечно. В течение нескольких дней реанимированный не в состоянии отличить сон от действительности. И память его подводит.

– Следовательно, Люк был бы прекрасным объектом для подобной манипуляции?

– Не знаю, правильно ли я вас понимаю. Получается, что кто-то вошел в его палату и ввел ему галлюциногенную сыворотку?

– Вот именно.

Лицо Тюилье приняло недоверчивое выражение:

– С практической точки зрения мне это кажется трудно осуществимым. Здесь у нас настоящий бастион, охраняемый двадцать четыре часа в сутки. Никто не может подойти к пациенту, не расписавшись в формуляре и не встретив медсестру.

– Никто. Кроме медработников.

– Вы это серьезно?

– Я думаю вслух.

Невропатолог загасил сигарету в своей коробочке.

– Допустим. Но какова могла быть цель подобного маневра? Напичкать наркотиками или загипнотизировать человека, который выходит из комы, – это все равно что пострадавшего в автокатастрофе столкнуть в пропасть. Для этого и в самом деле нужно быть садистом.

– Но теоретически такое не исключено.

Он искоса посмотрел на меня:

– У вас только подозрения или уже есть факты?

– Я думаю, что мой подозреваемый должен был использовать африканское растение ибога.

– Ну, вы слишком далеко заходите. Ибога – мощное психотропное средство. Чтобы галлюцинации сошли за негативный предсмертный опыт, ваш злодей должен был впихнуть в Люка это вещество, как только тот очнулся.

– Это возможно или нет?

– Нет, я не думаю. У ибоги имеются сильные побочные действия. Рвота, конвульсии. Люк бы вспомнил о таких последствиях. А к тому же проблема введения. Эту штуку обычно глотают и…

– Я слышал, что существуют вытяжки, пригодные для инъекций.

– Чтобы изготовить такую штуку, нужно быть специалистом. Выделить активное вещество, что очень непросто. Кроме того, ибога – опасное растение, настоящий яд. Погибших от него в Африке уже невозможно пересчитать.

Я поднял руку:

– Речь идет об убийце-психопате. Человеке, который вообразил себя дьяволом и отринул все моральные нормы.

– Вы меня пугаете.

– Будем размышлять дальше. Возможно ли сочетать ибогу с другими анестезирующими препаратами?

– Если за дело возьмется специалист, то да.

Химик. Ботаник. Энтомолог. А теперь еще фармаколог и анестезиолог. И к тому же медик, способный проникнуть в отделение реанимации больницы Отель-Дье. Круг возможных подозреваемых сильно сужается.

Я продолжал:

– Значит, вы принимаете мою гипотезу?

– Мне кажется, все это притянуто за уши. И чересчур сложно. Нужно было смешать несколько препаратов: во-первых, анестезирующий, во-вторых, снимающий побочные действия ибоги, и наконец, вытяжку из самой ибоги…

– И еще что-нибудь для того, чтобы пациент лучше поддавался внушению.

– Как это?

– Введя больного в транс, манипулятор появляется перед ним загримированный, переодетый, похожий на дьявола. Он внедряется в спровоцированную наркотиком галлюцинацию.

– Как старик, о котором говорил Люк?