Махмуд непонимающе свёл брови, тряхнул головой, на что Саид лишь вздохнул и махнул ему рукой, мол, отбой. Сам последовал за ней, мысленно трахая непокорную Смирнову во всевозможных позах. Терпение было на исходе, а Надя всё больше борзела. Ещё не зажил синяк на рёбрах, а он, блядь, едва ли не волочится за ней. Хорошо, что кроме Махмуда этого позора никто не видит. А у него хватит ума не болтать об этом.

Всё чаще задавался вопросом, как бы отреагировал на его месте отец? Он хотел мать до умопомрачения? Или просто хотел победить, как хочет Саид? Он всю свою жизнь думает об этом. Но ни разу не спросил отца. Не хватило смелости узнать, что старый подонок просто развлекался.

– Саид? – Надя тронула его за плечо, и он застыл у края замёрзшего озера. – Ты без коньков туда собрался?

Он опустил взгляд себе под ноги, сдавил пальцами переносицу, прогоняя ненужные мысли.

– А ты зачем сюда пришла?

– Покататься, – прошла к какому-то мужику, сунула ему купюру. – Мне тридцать седьмой, пожалуйста.

Тот выдал ей коньки, и Надя присела на лавочку, по всей видимости, собираясь переобуться.

– Куда ты собралась? – прорычал, приближаясь вплотную, так, что её голова оказалась на уровне его паха. И опять мысли ненужные в голову полезли.

– Кататься, – ответила невозмутимо. – А что такое? – подняла лицо кверху, щурясь от яркого солнца. – Ааа… Погоди-ка. Ты не умеешь кататься на коньках? Ну, конечно. Как же я сразу не догадалась, – и снова эта её издевательская усмешка. – Мажорам за тусовками да пьянками не до коньков, да?

– Ты считаешь меня мажором? – это, собственно, и всё, что успел спросить, потому что Надя юркнула в сторону и выскочила на лёд.

– Да! Я считаю тебя избалованным засранцем, которого в детстве не то, что наказать за плохой поступок боялись, но даже простым детским радостям не научили! Мне жаль тебя, Саид!

В голову ударила ярость. Такая острая, что ощутил её физически. Словно кипятком ошпарило. Оттолкнув мужика, сующего ему свои сраные коньки, бросился за ней, а когда схватил стерву за локоть, под ногами затрещал лёд.

– Твою… – вскрик Нади оборвался, и их поглотила ледяная вода. Кожу будто пламенем обожгло, а Надя выскользнула из его рук и камнем пошла на дно. Сообразив, что она потеряла сознание, а может, что намного хуже – просто парализована судорогой из-за холодной воды и сейчас осознаёт, что тонет – оттолкнул от себя острый обломок льда и нырнул за ней. В последний момент увидел исчезающую в воде полоску крови.

***

Посмотрев в глазок, прислонилась спиной к двери, устало выдохнула. Нет, ну сколько можно? Чего он хочет вообще от неё?

– Опять этот ненормальный? – тётя Нина упёрла руки в бока в своей фирменной манере. – Ну-ка, отойди от двери. Я ему сейчас задам!

– Нет, тёть Нин! Нельзя! – заговорила громче, чем нужно, и тут же сбавила тон. – Он псих настоящий. Позвонит и сам уйдёт, не нужно открывать.

Тётя Нина причмокнула, покачала головой, но больше вмешиваться не стала, вернулась на кухню. А Илана услышала писк мобильного, оповещающего о входящем сообщении, болезненно поморщилась. Очень вовремя.

«Я жду внизу», – Альберт Станиславович. Вот же…

«Я почти готова», – быстро набрала в ответ и прикусила губу. Что делать? Как проскользнуть мимо Заура? Может, и правда, натравить на него тётю Нину? Нервно усмехнулась, представив эту картину.

Выйти всё же пришлось. Что ж ей теперь, вечно отсиживаться?

Встретившись с ним взглядом, опустила глаза в пол, потому что он пугал своим видом. Белки глаз красные, воспалённые и смотрит так нехорошо.

Не глядя на него, нажала на кнопку вызова лифта, занервничала, почувствовав, как он приблизился сзади.

– Куда ты в таком виде? – спросил очень тихо, будто опасаясь психануть. – Ты даже в клубе скромнее одевалась.

Взглянула на себя в отражении стальной двери лифта: платье до колен, высокие сапоги, длинная шуба. Что не так?