Мы должны отпустить друг друга. У нас ничего не получилось.

Мы не смогли.

Щелчок выключателя возвращает меня обратно в воспоминания о жизни в Лос-Анджелесе. Наша скромная квартирка никогда не была лишена уюта. И сейчас, когда мамы больше нет, в этих стенах все еще хранится ее тепло. Наша маленькая кухонька, где по утрам она готовила мне вафли, ее комната, где каждая вещь наполнена ее присутствием. Квартира с ее запахом, ее смехом и нашими разговорами по душам.

Нужно поскорее продать ее и снять жилье подальше от этого района. Найти работу, перевестись в другой университет и просто продолжать жить.

Смогу ли я?

Мой взгляд замирает на ее старых туфлях в прихожей, и по коже бегут мурашки.

Никогда не прощу себе.

Я падаю на кровать и перестаю считать минуты, часы и дни. Становится неважно, сколько времени у меня уходит на поиск работы, сколько сообщений и звонков я оставляю без ответа от близких мне людей. Моя жизнь превращается в существование, которое я заслуживаю.

Мир становится черно-белым. В большинстве своем я просто сижу дома, смотря в потолок без единой мысли.

Но однажды мне приходит сообщение, и с первых строк сердце начинает неистово биться.

Целью всей моей жизни являлась свобода. Я всегда хотел быть вольной птицей, всегда делал то, что хотел, не жалея ни о чем.

Из крайности в крайность – это про меня, Эмили. Мама всегда позволяла мне все, о чем я попросил, а Джон давал мне мудрые советы, ограждая от ошибок.

С детства меня учили поступать так, как того желает моя душа. Я ненавидел людей, они ненавидели меня. Я презирал всех, меня презирали в ответ.

С тобой рядом я был настоящим, ты помогла мне не распыляться на эмоции, сосредоточила лишь на одном чувстве – любви. Любви ко всем: к родным, друзьям, к тебе. Ты показала мне другую сторону жизни, другую сторону свободы, которую я недооценивал.

Ты и твоя мама направили меня на верный путь. Я обещал ей, что ты посмотришь это видео, когда я увезу тебя обратно в Лос-Анджелес, и ты будешь в безопасности. Я дал слово, что ты узнаешь правду, когда все по-настоящему закончится.

Я люблю тебя, Эмили.

Дрожащими руками я нажимаю на загрузку видео, прикрепленного к сообщению, и ладонь припадает ко рту, когда на экране появляется родной взгляд мамы.

– Здравствуй, доченька. – Ее голос заставляет мое сердце сжаться в комочек. – Сегодня у тебя день рождения. Прости, что я не могу быть рядом.

Пелена слез не позволяет разглядеть ее лицо, и я поспешно вытираю глаза, чувствуя, как душа разрывается на части.

– Прости, что уехала, оставив тебя. Я не знала, что все так обернется. Но я очень рада, что у тебя есть Адам. – Камера в руках таинственного оператора дергается, когда взгляд моей мамы перемещается за объектив, и она улыбается. – Он сможет защитить тебя во что бы то ни стало.

Она говорит, и ее голос начинает дрожать. Телефон в моих пальцах трясется вместе с ним.

– Я благодарна Адаму за все, что он делает для меня… для нас с тобой. Ты должна понимать, что есть веские причины, чтобы мы расстались, и в этом никто не виноват, моя девочка.

Мама глубоко вздыхает и, смахнув со щек слезы, продолжает.

– Эмили, я умираю. Год назад мне поставили неизлечимый диагноз. Врач сказал, что жить мне осталось пару лет.

Тело сводит. Я захлопываю рот ладонью и начинаю плакать, задыхаясь от слез, хватая жадно воздух.

– Мне так не хотелось оставлять тебя одну, так не хотелось, чтобы ты была сиротой, поэтому я решила поехать в Лафайет и встретиться с Джоном, рассказать ему правду. Эмили, я надеялась, что у тебя будет тот, кто позаботиться о тебе, когда я уйду.

– Мама…