Воронята - Мэгги Стивотер (2012)

Нив и Мора возразили одновременно. Нив, однако, произвела большее впечатление, одновременно со вспышкой подпрыгнув со стула.

— Я думала, ты ходил в Энергетический пузырь, — сказала она.

— Мы ходили.

— Ты не почувствовал это место? Хочешь, чтобы его уничтожили? Сколько ты хочешь людей, топчущих его? Оно выглядит как место, которое может существовать с толпой туристов? Оно… святое.

— То, чего бы я хотел, — произнес Гэнси, — это не посылать никакой полиции в Энергетический пузырь и не пробуждать энергетическую линию. Я бы хотел узнать больше об Энергетическом пузыре, а затем я бы хотел найти Глендовера.

— Что насчет Велка? — задала вопрос Мора.

— Не знаю, — признался он. — Я просто совсем не хочу о нем беспокоиться.

Несколько раздраженных лиц повернулись к Гэнси. Мора сказала:

— Ну, он не собирается просто уйти, потому что ты не хочешь иметь с ним дело.

— Я не сказал, что это возможно, — ответил Гэнси, не отрывая глаз от его гипса. — Я только сказал, что я бы этого хотел.

Наивный ответ, и он знал это.

Гэнси продолжил:

— Я собираюсь вернуться в Энергетический пузырь. Он забрал мой журнал, но я не позволю ему забрать и Глендовера. Я не собираюсь останавливать поиск только потому, что он тоже ищет. Я и собираюсь упокоить Ноа. Ни коим образом.

Блу смотрела на мать, которая просто наблюдала, скрестив руки. И она произнесла:

— Я помогу тебе.

36

— Конечная остановка, — сказал Ронан, потянув ручной тормоз. — Дом, хренов дом.

В темноте дом Периша был тоскливой серой коробкой, освещенной двумя окнами. Силуэт в кухонном окне отвел занавески в сторону, чтобы посмотреть на БМВ. Ронан и Адам были в автомобиле одни; Гэнси вел Камаро от больницы до Фокс Вей, поэтому он поехал обратно в Монмут. Это было достаточно удобное соглашение; Адам и Ронан не ссорились в настоящее время, и они оба были слишком поражены событиями дня, чтобы начать заново.

Адам достал с заднего сиденья свою сумку, один подарок, который он когда-то разрешил Гэнси сделать ему, и только потому, что он не нуждался в нем.

— Спасибо за поездку.

Другой силуэт, явно отец Адама, присоединился к первому в окне. Живот Адама скрутило. Он сжал пальцы вокруг ремня своей сумки, но отец не выходил.

— Слышь, парень, тебе не следует идти туда, — сказал Ронан.

Адам не стал комментировать; это было бесполезно. Вместо этого он спросил:

— Разве тебе не нужно делать домашку?

Но Ронан, как изобретатель лукавых замечаний, сам был непроницаем для них. Его улыбка была беспощадной в свете от приборной панели.

— Да, Периш. Полагаю, что надо.

Адам все еще не выходил. Ему не нравился волнующий силуэт отца. Но оставаться в автомобиле было неразумно — особенно в этом автомобиле, бесспорно автомобиле Аглионбая — выставляя напоказ свою дружбу.

— Как ты думаешь, они арестуют Велка завтра перед всем классом? — спросил Ронан. — Потому что если они так и сделают, я не буду готовиться к занятиям.

— Если он доберется до класса, — ответил Адам. — Я думаю, проведение занятия будет наименьшим из его проблем.

Было тихо, а затем Ронан сказал:

— Я лучше поеду, покормлю птицу.

Но вместо этого он рассеяно посмотрел на рычаг переключения скоростей. Он произнес:

— Я все думаю, что бы случилось, если бы Велк выстрелил сегодня в Гэнси?

Адам не позволил себе задержать внимание на такой возможности. Каждый раз, когда его мысли подходили к близкому попаданию к цели, это открывало что-то темное и острое внутри него. Было трудно помнить, на что походила жизнь в Аглионбае до Гэнси. Далекие воспоминания казались трудными, одинокими, наполненными поздними ночами, когда Адам сидел на ступеньках сдвоенного трейлера, моргая, чтобы убрать слезы из глаз, и интересуясь, почему он беспокоится. Он был тогда моложе, только немногим больше года назад.

— Но он не выстрелил.