Каштановый человечек - Сорен Свейструп (2019)

В самом начале она по большому счету вообще избегала общения с девочкой и лишь дважды в день приносила в кладовку еду. Но слышать детский плач стало ей невыносимо, да и горькая участь ребенка напоминала ей собственное заточение. И вскоре Астрид разрешила ей выходить из кладовки и есть вместе с нею за столом на кухне. Или смотреть в гостиной молодежные сериалы на одном из немецких телеканалов. Ведь Астрид чувствовала, что обе они – пленницы под одной крышей, да и время тянулось не так медленно, когда они были вместе. Однажды, однако, девочка попыталась выбежать из дома, и Астрид пришлось встать у нее на пути и снова запереть ее в кладовке. Соседей поблизости не было, так что шум ее не волновал, но все-таки эпизод оставил у Астрид неприятные ощущения, и она поняла, что сочувствует девочке. И потому сразу после рождественских и новогодних праздников, отмечать которые сил у Астрид не оставалось никаких, она решила установить в доме строгий распорядок дня, чтобы проводить время более или менее разумным образом.

День начинался с завтрака, после чего следовала учеба. В одном из окрестных городков Астрид купила бледно-розовый пенал, а также рабочие тетради по математике и английскому языку и по мере сил и возможностей стала готовить задания с девочкой за обеденным столом в кухне. Датским же языком они занимались, выполняя задания с какой-то домашней странички, отысканной Астрид в Сети, за что девочка была ей особенно благодарна. В первой половине дня они проводили три урока и затем обедали, причем еду готовили вместе, после чего следовал урок физподготовки. Именно во время урока гимнастики, упражнения для которой Астрид придумывала сама, они впервые вместе рассмеялись: уж больно смешно выглядели, когда устроили бег на месте и нелепо задирали вверх коленки. Случилось это в конце марта, и Астрид впервые за много лет почувствовала себя счастливой. Тогда же она стала называть девочку Мулле – самым красивым, на ее взгляд, именем среди ей известных.

Когда приезжал брат – а навещал он их по меньшей мере раз в неделю, – настроение в доме менялось. И Астрид, и Мулле становились унылы и молчаливы, будто в доме появлялся палач. Брат заметил, что между ними установилась тесная связь, и несколько раз устраивал Астрид взбучку, в том числе и по телефону, когда благодаря камерам видеонаблюдения узнавал, какую свободу она предоставила девочке. Когда они обедали втроем и, как правило, молчали, он часто сидел с мрачной миной на лице и наблюдал, как Мулле убирает со стола после еды, и Астрид внимательно следила за каждым его движением. Впрочем, никакой агрессии по отношению к Мулле при этом он не проявлял. А ударил ее только раз – после того, как прошлым летом девочка попыталась сбежать во время прогулки в лесу, – но, правда, ограничился лишь пощечиной.