Лед - Бернар Миньер (2012)

Тебе, может быть, интереснее всего будет узнать о серьезном конфликте между Ломбаром и рабочими завода «Политекс», что возле границы с Бельгией, в июне 2000 года. В начале 1950-х годов предприятие стало выпускать первое во Франции синтетическое волокно, заняв на производстве тысячи рабочих. К концу 1990-х их осталось сто шестьдесят. В 1991-м завод выкупила межнациональная группа и тут же продала как убыточный. Он якобы потерял рентабельность в сравнении с другими, производившими более дорогое волокно. Однако это было не совсем так. Высокое качество волокна славилось среди хирургов, у него был свой прочный рынок сбыта. Поэтому многие репренёры[40] оказались преемниками и филиалами группы Ломбара.

Для рабочих межнациональное объединение по типу группы Ломбара, внедренное в производство фармацевтики и медицинского, в частности хирургического, оборудования, стало неожиданностью. Они уже хотели в это поверить. Все предыдущие репренёры прибегали к привычному шантажу: урезание зарплаты, увеличение рабочего дня, работа по выходным и праздникам… Ломбар этих традиций не нарушил. Поначалу он требовал еще больших усилий. На самом деле группа выкупила завод только с одной целью: получить патент на продукцию. Пятого июля 2000 года коммерческий суд Шарлевиль-Мезьера объявил об официальной ликвидации завода. Для рабочих решение суда явилось жесточайшим разочарованием. Оно означало увольнение без компенсации, немедленное прекращение работы и ликвидацию материалов. Разгневанные рабочие захватили предприятие и заявили, что готовы вместе с ним взлететь на воздух и вылить в Меузу 50 000 литров серной кислоты, если их требования не будут приняты. Рабочие прекрасно знали, какое оружие находится у них в руках. Ведь завод относился к категории «Seveso».[41] Там было столько токсических веществ, что пожар или взрыв мог вызвать экологическую катастрофу.

Власти отдали приказ немедленно эвакуировать жителей соседнего города, сотни полицейских заняли позиции вокруг завода, а группу Ломбара обязали немедленно начать переговоры при содействии профсоюза. Противостояние длилось пять дней. Поскольку переговоры не начинались, рабочие спустили 5000 литров серной кислоты, символически выкрашенной в красный цвет, в один из впадавших в Меузу ручьев и пригрозили, что через два часа отправят туда еще порцию.

Политики, профсоюзные деятели и власти заявили о неоправданном экотерроризме. Крупная вечерняя газета на полном серьезе напечатала статью под заголовком «Случай социального терроризма», где говорилось о талибах-самоубийцах. Особая ирония заключалась в том, что в течение десятилетий «Политекс» слыл самым крупным загрязнителем Меузы и ее окрестностей. Дело кончилось тем, что тремя днями позже завод снова был выкуплен группой международных и местных инвесторов. Так ничего и не добившись, рабочие разошлись по домам с поджатыми хвостами. Очень возможно, что некоторые из них так и не смирились.

Вот и все, чем я располагаю на данный момент. Продолжаю поиски. Спокойной ночи, Венс.

Эсперандье нахмурился. Если на то пошло, то почему именно сейчас? Через восемь лет? Разве кого-нибудь из рабочих посадили в тюрьму? Они кончили там свои дни после многих лет безработицы, оставив семьи, сгорающие от ненависти? Он пометил в блокноте, что надо ответить на эти вопросы.

Эсперандье покосился на угол экрана, где обозначалось время. Двадцать ноль три. Он выключил компьютер, потянулся на стуле, потом достал из холодильника бутылку молока. В доме было тихо. Меган давно спала, Шарлен вернется не раньше чем через несколько часов, няня ушла. Опершись на раковину, он проглотил анксиолитик и запил его молоком из бутылки. Повинуясь внезапной мысли, он стал искать имя изготовителя на коробочке и констатировал, что принимает лекарство от тревожного состояния, выпущенное группой Ломбара, которая его в это состояние и загнала!