Могила в горах - Ханс Русенфельдт, Микаэль Юрт (2019)

Они уселись рядом на одном из стоящих в коридоре голубых диванов. Анна обдумывала, не спросить ли Ванью, как давно она уже дома и почему не объявилась, узнав, что Вальдемара задержали, но решила не спрашивать. Ничего хорошего из этого не выйдет. Не тайна, что у Ваньи и Вальдемара особые отношения. Они гораздо ближе друг к другу, чем когда-либо были или будут Ванья и Анна. Так уж сложилось. Если бы она спросила, то Ванья лишь ответила бы, что телефоном могут пользоваться обе стороны. Это правда. Анна тоже ни разу не позвонила Ванье.

– Ты знала? – услышала она вдруг вопрос Ваньи.

– Нет, – ответила Анна, что было правдой, независимо от того, что Ванья имела в виду.

– Как это возможно?

Анна слегка развернулась к Ванье, которая продолжала смотреть прямо перед собой.

– Ты имеешь в виду то, что он был болен?

– Нет.

– Тебе уже за тридцать. Ты тоже знала, какую жизнь мы вели. Разве нет?

– Нет.

Ванья повернулась к матери и встретилась с ней взглядом. В ее глазах Анна увидела печаль и заинтересовалась, вызвана ли печаль только тем, что произошло с отцом.

– Прости, – тихо произнесла Ванья, положив руку на руку Анны. Анна с некоторым удивлением ее погладила.

В коридоре появился врач и направился к ним. Не успел он подойти, как обе одновременно встали. Он поздоровался, сказал, что его зовут Омид Шахаб, и предложил побеседовать у него в кабинете. «Это явно не предвещает ничего хорошего», – подумала Анна.

– Ничего, если ты поговоришь одна? Я хочу подождать Вальдемара здесь.

Ванья кивнула и пошла. Анна смотрела, как дочь удаляется с врачом. Возможно, показалось странным, что она осталась сидеть в коридоре, но она была не в силах выслушивать еще одно печальное известие, касающееся мужа. Уже достаточно. Больше ей не выдержать.

В кабинете Омида Ванье указали на стул возле конца длинного письменного стола. Сам Омид сел в офисное кресло и подъехал поближе к ней. «Плохой знак, – подумала Ванья. – Близость и серьезное сочувственное выражение лица в личном кабинете. Это серьезно».

– Мы провели ультразвуковое обследование, – начал Омид и сделал короткую паузу.

– И?.. – успела вставить Ванья.

– Мы сразу отвезли его наверх, чтобы сделать компьютерную томографию для полной уверенности, но многое указывает на то, что у Вальдемара рак почек.

«Только не это. Снова, – подумала Ванья. – Его ведь только что объявили здоровым. Неужели мы еще не достаточно пострадали?»

– У него не так давно был рак легких, – сообщила она врачу.

– Да, мы это видели, – кивнул Омид, – вероятно, метастазы перенеслись с кровью и укоренились.

– Хорошо, и что будет теперь?

– Нам необходимо узнать, в какой стадии находится рак, – принялся подробно объяснять врач, чтобы она поняла все, что он говорит. – Мы прооперируем его, и в лучшем случае метастазы не распространились дальше почек.

Ванье не требовалось спрашивать, что произойдет в худшем случае. Ключевое слово – «распространились». Возможно, весь организм отца заполонил рак. С этим ему, естественно, не справиться. Ей тоже. Впрочем, ее беспокоило и другое слово. «Почки». Во множественном числе.

– Обе почки поражены? – спросила она, хотя подозревала, что знает ответ. Кивок Омида, предшествовавший словам, подтвердил догадку.

– На ультразвуке выглядело так, будто поражены обе. Тогда мы не сможем оперировать, пока не найдем донора.

– Я стану донором, – сразу выпалила Ванья.

– Я понимаю, что такова ваша первая мысль, но это серьезное вторжение и для реципиента, и для донора, – покачав головой, сказал Омид. – Такое требует обдумывания.

– Нет, не требует, – перебила его Ванья. – Я дам почку.

Омид посмотрел на сидящую перед ним молодую женщину. У него возникло ощущение, что его слова не сыграют никакой роли. Она уже решилась.

– Я запишу вас на анализы, – через некоторое время проговорил он.