Одинокие души - Эшли Дьюал (2017)

— Задержишься? — удивляется она. — Почему?

— Хочу погулять.

— А дома ты ничего не хочешь сделать?

— Что, например? — аккуратно интересуюсь, и сворачиваю в одну из комнат. Здесь темно. Я облокачиваюсь спиной о стену.

— Ну, не знаю. Убраться, или сесть уроки. Считаешь, тебе не найдется дел?

— Ну, мам. Чего ты? Я ненадолго.

— Лия. Хватит бездельничать. Иди домой и приготовь ужин. — Слышу шум, на фоне чей-то смех и недоуменно хмурюсь.

— А ты где?

— Я у Кристины.

— А, ну ясно. — Тетя Кристина — это мамина подруга по работе. Замечательно: то есть она ходит по гостям, а мне, значит, нельзя. — Пожалуйста, — протягиваю я. — Я не допоздна.

— С кем ты собралась гулять? — выдыхает мама.

— С Астаховым.

— А разве у Леши сейчас не должно быть занятий по информатике?

— Их отменили. — Боже, лгу и не краснею! Хотя, интересный вопрос: где же он сейчас, если не со мной, и не дома? — Ну, мам, пожалуйста. Хочешь, я буду звонить тебе?

— Лия…

— Я не долго! — воспользовавшись неуверенностью в ее голосе, обещаю я. — Серьёзно.

— И сколько длится твоё недолго?

— Не знаю… Может ещё час, два.

— Очень не долго, — усмехается мама, и я слышу очередной раскат смеха. Видимо, в гостях у тети Кристины собралась вся больница. — Ладно. Не поздней девяти, поняла?

— Да, конечно.

— Всё, звони мне если что.

— Хорошо, — я улыбаюсь и кладу трубку. До девяти ещё пять часов, а я ведь отпрашивалась всего на два.

Рада, что мама не ставит меня в рамки. Это позволяет быть свободной.

Или освобождает время для того, чтобы попасть в неприятности.

— Чужачка?

Я испуганно вздрагиваю. Понимаю, что нахожусь в спальне. Здесь задернуты шторы, свет практически не поступает в комнату, темнота покрывает книжные полки, длинный стол, комод. Слабое свечение подчеркивает таинственность серых стен и синего пола. Я улавливаю приятный запах. Запах мяты. Осматриваюсь, привыкаю к темноте и неожиданно вижу на кровати Максима. Он выглядит уставшим, больным. Ребра сдавливают сердце, и мне приходится глубоко вдохнуть. Подхожу к парню, сажусь рядом и кладу руку на его горячий лоб.

— Ты как? — мой голос совсем не такой, как прежде. Он приятный, низкий, нежный. Иногда я удивляюсь, как тембр может меняться в зависимости о того, с кем и как ты разговариваешь. — Голова сильно болит?

— Совсем не болит.

— Ну, конечно, — улыбаюсь я, и аккуратно глажу волосы парня. — Надо промыть рану.

— Какую рану? — Макс усмехается. — Тебе, наверняка, показалось.

— К сожалению, не показалось.

Я встаю, и иду к выходу.

— Ты куда? Лия?

Поворачиваюсь и чувствую такую дикую тягу к парню, что становится страшно.

А Макс смотрит на меня. Ему плохо, уверена, сейчас единственное, что должно волновать его — это головная боль. Но нет. Он смотрит мне в глаза так растерянно и нежно, что в душе переворачиваются все мысли, чувства, желания. Я улыбаюсь.

— Я вернусь через минуту.

Так и происходит. Захожу в ванну, выслушиваю недовольные причитания Киры, нахожу небольшое полотенце, смачиваю его и возвращаюсь в комнату.

— Приподнимешься немного, — Максим садится, облокачивается о деревянную спинку кровати и внимательно следит за моим лицом, хотя лично я смотрю на его рану. Боюсь опустить глаза ниже.

— Как остальные? — тихо спрашивает парень. — С ними всё в порядке?

— Да. — Я протираю кровь на его виске, и поджимаю губы. — Кира уже нежится в ванной, Наташа спит на диване.

— А Стас?

— Стас страдает от одиночества. — Я хотела пошутить, но выходит как-то плохо. Максим грустно выдыхает, и морщится, когда я придавливаю полотенце к ране.

— Больно? Прости.

— Нет. Всё нормально.

— Я не хотела.

— Всё хорошо, — уголки его губ приподнимаются, и я робко улыбаюсь в ответ. — Ну, а ты как?