Я не отвечала на телефонные звонки Виктора уже давно. Я определенно не была готова встречаться с ним, особенно теперь, когда я знала. У меня было столько вопросов – и самый главный, почему он скрывал от меня правду. Мне это казалось предательством. Но я обещала Инес прийти; к тому же мое имя уже стояло в программе.

– Окей, – сказала я, вставая.

– Вот это другое дело, – одобрила Марго.

Она уложила мои волосы волнами и занялась моим макияжем. После этого я с трудом узнала себя в зеркале.

– Ты выглядишь на миллион баксов, – усмехнулась она, когда я застегивала молнию на платье.

– Спасибо, – со вздохом ответила я, протягивая руку за своей сумочкой. Жалко, что я не чувствовала себя на миллион баксов. Только на десять центов.

– А, вот и ты! – воскликнула Инес, когда я появилась в дверях. Студия была набита людьми. Я вздохнула с облегчением, когда не обнаружила в толпе Виктора.

– Ты потрясающе выглядишь, – сказала она, целуя меня в щеки.

– Ты тоже. – Она была в красном шелковом платье в пол, с короткими рукавами, а на талии желтый пояс – только Инес могла «вытянуть» такое сочетание.

– Хочешь что-нибудь выпить? «Перрье»? Вина?

– Вина, – быстро сказала я.

Она вернулась с бокалом белого вина, и я сделала большой глоток, потом еще один, пока гости толпились, разглядывая наши работы. Мои картины висели на противоположной стене, рядом с ними табличка с моим фото и именем.

Инес наклонилась ко мне.

– Ты не поверишь, сколько человек спрашивали про твои картины.

Я заметила, что Марго беседовала с красивым мужчиной в элегантном костюме. Я улыбнулась про себя. Впервые за долгое время она взяла няньку для Элиана.

– Я не сомневаюсь, что все они будут проданы к концу вечера, – продолжала Инес.

Мне следовало бы прийти в восторг, радоваться, но я с трудом выдавила из себя улыбку.

– Что-нибудь случилось? – Инес нахмурилась.

Я покачала головой и снова сделала глоток вина.

– Нет-нет, все нормально. Прекрасно.

Мои слова ее не убедили:

– По-моему, ты сегодня какая-то не такая.

– Ну, ведь у меня на лице косметика, – ответила я.

– Нет, дело не в этом. – Она пристально посмотрела на меня.

– Ко мне вернулась память, – сообщила я сквозь слезы.

– Это прекрасно! – воскликнула Инес.

– Не очень. – Я передернула плечами.

Она озадаченно смотрела на меня, а я вытерла еще одну слезу.

– Инес, три года назад я была художницей, счастливо жила в Сан-Диего с мужем и дочкой. У меня неплохо складывалась творческая карьера.

– И что-то случилось?

– Умерла моя дочка, – ответила я, с трудом сохраняя хладнокровие. – Не думаю, что арт-терапия поможет пережить такое горе, сколько ею ни занимайся.

Потрясенная Инес взяла меня за руку.

– Я так сочувствую тебе, – прошептала она. Впрочем, Инес была из тех женщин, которые находят решение любой проблемы, и сейчас я видела, как в ее мозгу крутились колесики. – Знаешь что? – сказала она через минуту. – Тебе надо поговорить с моей матерью.

– С твоей матерью?

– Да, сейчас она, к сожалению, не совсем здорова, но она самая сильная особа, каких я знаю, и у нее острый ум. Может, она посоветует тебе, как справиться с горем, поможет найти интересную перспективу.

– Как это? – не поняла я.

– Поверь мне, – сказала Инес. – Ты просто поговори с ней.

– Окей. – Я взяла еще один бокал вина.

Через полтора часа я потеряла счет выпитым бокалам. Мне сделалось легко, а боль притупилась. Пришли несколько завсегдатаев «Бистро Жанти», в том числе господин Баллар, и я с удовольствием поговорила с ним.

– Между друзьями не должно быть формальностей, – объявил он перед уходом. – Мое имя Николя. Пожалуйста, зови меня просто Ник.