Черные бушлаты Диверсант из будущего - Александр Конторович (2010)

Сегодня, вместе с Майером появился еще какой-то деятель. В отличие от Майера, всегда затянутого в военную форму, пришедший был одет в неплохой костюм. И по местным меркам был видимо, достаточно крут, так как даже невозмутимый Готлиб Карлович как-то слегка стушевался и быстро исчез из палаты.

— Здравствуйте господа, — деятель присел на стул, где обычно располагался Майер. Тот сегодня занял позицию у двери, где часовой заранее поставил еще один стул.

— Как ваше здоровье, господин Манзырев?

— Получше уже, могу вставать и ходить, хотя голова еще болит временами. Повязки сняли, и рана в боку уже не так беспокоит.

— А, ваше, господин Козырев? — это он уже к Кресту.

— Дак… Нога еще болит, но сидеть тут уже без дела надоело. И так, почти полтора месяца здесь кантуемся.

— Что, простите? — деятель приподнял бровь.

— Ну, сидим тут, прямо как на следствии.

— Это вы правы — кивнул головой пришедший. — Следствие, действительно имело место быть.

— Так… Что ж расследовать, мы ж тут все в бессознанке были, когда ваши войска пришли?

— Видите ли, — деятель обращался уже к нам обоим. — Обстоятельства вашего попадания в госпиталь действительно, были весьма драматическими. Не скрою, это сыграло свою роль в том, что вы попали именно сюда, а не в лагерь для подозрительных лиц. Да, мы проводили проверку. И, могу вам сообщить, что мы ее окончили.

И, что? Что он вдруг молчит? Чего такого им удалось накопать? А, что-то накопали, это очевидно. Где же я прокололся? А, в том, что прокололся именно я, сомнений не было никаких. Крест тараторил как пописанному, и в отличие от меня, тему знал досконально. Сейчас он начнет меня колоть и тут уж не отбрешешься больной головой и потерей памяти. Этот деятель — не чета Майеру, видно хватку оперативника. Вон и сел так, что глаза у него в тени, а нам солнышко из окна прямо по рылу лупит. И какие мы имеем на руках козыри? Татуировки и мое уголовное дело? Так, это они уже все изучить успели. И что у нас еще есть? Похоже, что ничего, кроме вилки под матрацем. Я ее, чисто инстинктивно приватизировал еще неделю назад. Как чуял… Странно, вот и Крест напрягся, он что, тоже где-то накосячил?

— У нас еще остались несколько вопросов к вам, господа. Это нужно для того, чтобы понять — что нам с вами делать дальше? Своих уголовников у нас хватает и без вас и факт того, что вы сидели в тюрьме, еще не делает из вас борцов с Советской властью, как с таковой. Как это говориться? Враг моего врага — мой друг? Так будет ли моим другом человек, обворовавший моего врага? С таким же успехом он может обворовать и меня.

Что вы скажете на это, господа?

— Гражданин начальник — это Крест. — Я…

— Можете называть меня господин Райнхельт. Я представляю здесь Гехаймстаатсполицайамт. Вам знакомо название этой организации?

Гестапо. Час от часу не легче. Им-то что от нас нужно?

— Да, — сказал я. — Слышал кое-что. Это покруче нашей уголовки будет.

— И существенно — кивнул головой Райнхельт. — Надеюсь, вы понимаете, что наша организация пустяками не занимается?

— Понимаю.

— Тогда — вопрос. Кому пришла в голову идея побега?

А, в самом деле — кому? Кто задавал основные вопросы по теме? Хромой, так… То, что творилось снаружи отслеживал Красавец — он к воротам ходил. Кто-то из них? Нет. Когда Хромой спрашивал, он вбок косился. Так, а кто у нас там сидел? Не, Красавец, этот от меня справа был, Хромой напротив и смотрел он… Барин! Точно, он! Они все с ним после переговаривались, причем, по очереди. Крест — он может знать. Нет, не может, его к костру не подпустили, вернее сам не подошел, правильно — не по масти он. Но, все же, все же… Ну, хоть глазом подмигни, недоумок! Нет, смотрит, куда он смотрит? Интересно… Тут же второй этаж, а он еще прихрамывает. Или это он комедию для меня и немцев разыгрывает? Зачем? Ему-то чего боятся? Значит, есть что-то за душой, есть.