Исчезающие в темноте - Наталья Тимошенко (2018)

— Рита, куда ты? — спросила бабушка, когда она уже была в коридоре.

— Мне надо подумать, — почти не разжимая губ, ответила она. — Побыть одной и подумать.

— Рита!

«Замолчи! Замолчи, не говори ничего!» — мысленно закричала она, только сильнее стиснув зубы, чтобы не закричать уже вслух.

Скорее выйти. Из квартиры. На свежий воздух. Подальше от бабушки и от правды. Лучше бы ей и дальше не знать ничего.

***

В квартире было невероятно душно. Последние несколько дней погода, словно забыв, что на дворе уже начало сентября, радовала солнечными днями. За то время, что Марк провел в больнице, огромную студию никто не проветривал, и сквозь стеклянную стену она нагрелась до состояния раскаленной сковородки. Поэтому первым делом, едва войдя в квартиру, он распахнул настежь все маленькие окна, которые открывались, и только затем отправился в душ, чтобы смыть с себя впитавшийся в кожу больничный запах.

Он все еще чувствовал себя немного уставшим, хотя голова больше не болела. Наверное, дело было в том, чем его кормили. Врачи почему-то никак не могли поверить в то, что он уже полностью здоров, и все норовили подсунуть ему какие-то скользкие каши и протертые супчики. В маленьком городишке не было даже Макдональдса, из которого Лера могла бы таскать ему приличные гамбургеры.

Выйдя из душа, Марк открыл ноутбук, чтобы заказать себе стейк из ресторана по соседству, но не успел даже загрузить браузер, как раздался звонок в дверь. Он поднял голову, удивленно посмотрев в сторону выхода и не представляя, кто это может быть. С Лерой и Ксенией он расстался пару часов назад, слишком воспитанная Рита наверняка позвонила бы перед тем, как прийти. Тем более они договорились на завтра.

На пороге к его невероятному удивлению стояла Белль. Марк приподнял брови, даже не поздоровавшись.

— Я могу пройти? — поинтересовалась она, глядя на него с вызовом, как будто он с утра уже успел перейти ей дорогу. Волнуется. У нее всегда была такая своеобразная реакция на стресс.

Он молча посторонился, пропуская ее в квартиру, затем запер дверь и вернулся следом за ней. Белль остановилась посреди комнаты, с интересом оглядываясь по сторонам, словно видела всю обстановку впервые, хотя он не делал ремонт и почти не менял мебель с тех пор, как она проводила здесь часы, а то и ночи, когда Франц куда-то уезжал.

— Удивляешься моему консерватизму? — с усмешкой поинтересовался Марк, проходя мимо нее к стулу возле барной стойки. Ее присутствие в этой квартире спустя восемь лет будили в нем странные чувства, заставляя язвить. — Не смог выбросить диван, на котором ты занималась со мной любовью. С возрастом я становлюсь сентиментальным.

— Марк, не надо, — болезненно скривилась Белль, отчего на высоком лбу появилась некрасивая морщинка, которой раньше там не было. — Я пришла не за этим.

— Жаль, тебе вроде нравилось.

Он видел, что она разозлилась, и не смог отказать себе в удовольствии подразнить ее еще немного:

— Хотя едва ли мой любезный братец простит тебе еще одни рога. Особенно опять моего авторства.

— Я пришла, чтобы попрощаться, — перебила она. — Мы уезжаем.

— Хм, — он притворно нахмурился. — С чего вдруг такая честь — личное прощание?

— Мы уезжаем навсегда.

На его лице не дрогнул ни один мускул, хотя ему вдруг показалось, что на голову вылили целый ушат холодной воды. Не то чтобы он надеялся, что между ними когда-нибудь что-то еще будет. Скорее, теперь он этого даже не хотел, но… Восемь лет назад, когда она сказала, что уходит от него, его мир развалился на части. Вчера еще он был талантливым молодым художником, которого любила лучшая в мире женщина, а сегодня стал одиноким инвалидом, прикованным к постели. И хоть сейчас Белль уже не значила для него так много, мир по привычке снова подозрительно зашатался, скрипя всеми частями, с таким трудом когда-то склеенными вместе.

— Вот как?

Белль кивнула, обхватив себя руками за плечи.