Роза и крест - Элеонора Пахомова (2018)

— Странно… Вообще-то сатанистам не свойственно избавлять жертву от мук. Как правило, именно смертные муки живого существа являются главной составляющей ритуала жертвоприношения… — словно сам себе сказал Мирослав, а потом обратился к криминалисту: — Чтобы совершить такое убийство, нужны какие-нибудь специальные знания? Медицинское образование, например?

— Нет. Достаточно лишь знать, где находится сонная артерия. Это школьная программа, — ответил судмедэксперт.

— А если исходить из того, что убийца хочет что-то сообщить, оставить некое послание, то что, по-вашему, он пытается сказать? — обратился майор к Погодину.

Мирослав молчал, разглядывая место преступления.

— Если он и хочет что-то донести, то не нам, майор, — тихо проговорил он.

— А кому? — рефлекторно спросил Замятин.

— Ему… — Мирослав указал рукой на стену, к которой примыкало изголовье кровати.

«Бога нет», — снова прочитал про себя майор. Ему тут же вспомнилась шутка: «„Бог умер“. Подпись: Ницше. „Ницше умер“. Подпись: Бог».

— Хотелось бы мне знать, до чего они в итоге договорятся, — задумчиво произнес Погодин.

— Ох, не волнуйтесь, Мирослав Дмитриевич. Обязательно узнаете! — твердо сказал Замятин, и Погодин впервые услышал в его голосе стальные нотки. — Что у нас с отпечатками?

— Отпечатков, как и в офисе психиатра, несметное количество, — ответил криминалист.

— Сравнивайте. Возможно, здесь и у Заславского найдутся одинаковые образцы, помимо отпечатков жертвы. На фаллосе отпечатки есть?

— Есть, но, скорей всего, они принадлежат самой Соболь.

— Еще какие-нибудь следы?

— Ищем.

— Труп, как я понимаю, обнаружил сосед по квартире?

— Да, утром он выходил на прогулку с собакой. Дверь была закрыта неплотно, собака на нее начала бросаться, видимо, учуяла труп. Сосед рискнул войти и посмотреть, в чем дело. Вызвал нас.

— Где он?

— Сидит дома. Ждет, когда позовем.

— Пусть посидит пока. Я сейчас вернусь.

Глядя на Погодина, майор кивнул в сторону двери. Они вышли на улицу, Замятин закурил. Первые несколько затяжек он сделал молча, разглядывая асфальт, потом покосился на окно квартиры, где в неприглядном виде лежала Соболь. Знала бы она, в каком образе предстанет на своей последней фотосессии…

— События разворачиваются быстрее, чем я ожидал, — признался Замятин и провел рукой по ежику золотистых волос на макушке. — О том, что вы мне вчера изложили, я толком и поразмыслить-то не успел, но чувствую, что копать в этом направлении надо. Хотя пока ума не приложу, как подступиться к этим сатанистам. Ну не на допрос же мне их всех вызывать по списку…

— Зато у меня было время поразмыслить над тем, что я вам вчера изложил. Я прикинул, за какую ниточку проще всего потянуть, ведь действовать необходимо. Принцип, по которому можно искать телемита-самоучку, мне пока непонятен. Прощупывать все сатанинские секты — дело весьма долгое, их сейчас много. Остается одна ощутимая зацепка, за которую можно ухватиться сразу, — орден Телемитов. Несмотря на то что я отдал этой версии наименьший процент вероятности, вы были правы, когда подчеркнули, что хоть какой-то процент все-таки есть. Значит, нужно прощупать этот вариант. И я намерен этим заняться.

— Каким образом?

— Я планирую вступить в этот орден и посмотреть, что там у них происходит. К тому же главные телемиты страны наверняка располагают информацией о сатанинских сектах, которые исповедуют то же учение.

— Мирослав Дмитриевич, во-первых, это может быть опасно. Во-вторых, вы как частное лицо, привлеченное к следствию в качестве независимого эксперта, не обязаны делать ничего подобного. В-третьих, я не смогу получить санкций на привлечение вас к этой рискованной операции.