Оранжевое вино - Наталья Андреева (2020)

– Я вообще-то говорила о Зубаридзе, – удивленно посмотрела на него Инна. – Так, так, так… А ты завидовал Ригеру. Он тебя обскакал. А он был человеком резким, насколько я поняла из его интервью. Хоть и заставлял себя сдерживаться, когда общался с нужными людьми. Но тебя-то он не стеснялся.

– Меня не было в Москве, – отрезал Игорь.

– Это-то и странно. И на похоронах тоже не было… Убить ведь можно и словом. По скайпу, по Инету…

– Прекрати это! Много на себя берешь! Поела? Я провожу. – Он бросил на стол скомканную салфетку и встал.

– К себе в номер больше не приглашаешь? – Она тоже встала.

Лолита облизнула губы и вопросительно посмотрела на бабушку: идем?

– Она от тебя не отстанет, – насмешливо сказала Инна. – А ты не можешь уехать. Я твой единственный шанс на спасение.

– Хорошо. Идем ко мне.

– Я же пошутила! Проводи меня домой, мне надо писать.

– Ты сказала домой, – он грустно улыбнулся.

– Я имела в виду мой номер. То есть, мой флигель. Он не так уж плох.

– Прогуляемся перед сном?

– Еще очень рано, – напомнила Инна. – Я иду работать.

– Ну а моя поездка не удалась. Моему бизнесу от нее нет никакой выгоды. Только время зря потратил.

– Ты не хочешь иметь дело с Тамарой? Вы ведь раньше не были знакомы, – сообразила вдруг Инна. – Я до вечера читала о Старе Ригере, о его романе с актрисой Поздняковой. Ты сказал, что года три мотался по заграницам. А они встречались с год. В этот год тебя точно не было в России. Ты не знал Тамару, а она тебя.

– И что?

– Нет, ничего.

Инна вдруг поняла, что пламенная речь Тамары о мажорах была посвящена вовсе не Золотареву, которого она не знала или знала плохо. Все больше непонятного в этом простом на первый взгляд деле.

С погодой им повезло. Днем так вообще было жарко, а вечером даже куртку надевать не хотелось, так ласково проводил по лицу и оголенным до плеч рукам своими прохладными губами ветерок, шепча о красоте весеннего сада. Не уходите, присядьте здесь, под цветущими деревьями, весна скоротечна, еще сегодня это юная девушка, но вскоре превратится в зрелую матрону. Нальются соками ее груди, и прогревшаяся земля выпьет их до дна. И времени любоваться красотой больше не будет, придется потрудиться. Ловите эти мгновения!

– Присядем? – спросил Игорь. К себе в номер он не торопился.

Они сели на одну из скамеек. Игорь незаметно обернулся.

– Проверяешь, не идет ли она следом? – рассмеялась Инна.

– Ты, верно, считаешь меня трусом. Не могу поставить девчонку на место.

– Не я, Тамара. Она дала тебе весьма нелестную характеристику.

– Может, она и права.

– Даже так?

– Есть такой психологический феномен. С детства в память врезается какая-нибудь строчка. Из песни, книги, фильма, неважно. Умная, глупая, пошлая. Человек не властен над своей памятью. Нужные вещи забываются, а какая-нибудь дрянь упрямо лезет в голову. И в критический момент ты, как полный идиот, повторяешь про себя эту строчку.

– Ты какую повторяешь?

– А ты?

– Не скажу, – смутилась Инна.

– Значит, я прав… У меня была в детстве любимая книга. Я ее прятал, потому что она не нравилась моим родителям. Ее не одобрял мой репетитор по русскому языку и литературе, которого, кстати, посоветовали Ригеры. Хотя книжку мне дал почитать именно Стар. Я ее украл. Не вернул ему. А он и не спрашивал. Видимо, его родители ее тоже не одобряли. Она не входила в обязательную школьную программу. Да и во внеклассное чтение тоже. Я, когда вырос и повзрослел, понял почему. Она не представляет художественной ценности. Но в том-то и дело, что у каждого человека свои ценности, а не общепринятые. И наедине с собой он не цитатами классиков мыслит. А повторяет по себя какую-нибудь пошлость.

– Что за книга? – с любопытством спросила Инна.

– Абрамов, имя не помню. «Выше радуги».

– Фильм есть такой.