Проповедник - Камилла Лэкберг (2010)

Она протянула руку и поздоровалась с Густавом фон Клинтом. Как нарочно, словно подтверждая ее опасения, с первого взгляда Густав показался ей типичным представителем остермальмских недоплейбоев со Стуреплан. Темные волосы, зачесанные назад, стрижка от дорогого парикмахера, рубашка и брюки свободного, непринужденного стиля. Но Эрика знала, сколько примерно это стоит. Разумеется, на плечи Густава был наброшен обязательный пуловер с завязанными спереди рукавами. Ей пришлось напомнить себе, что не надо судить Густава раньше времени: он едва успел раскрыть рот, а она уже думает о нем с пренебрежением. На секунду Эрика задумалась, что, может быть, ею просто движет зависть и именно зависть заставляет ее плохо думать о людях, которые родились с серебряной ложкой во рту. Она надеялась, что это не так.

— Как там мамочкин ребеночек? Ты хорошо ведешь себя с мамой?

Анна приложила ухо к животу Эрики, как бы слушая ответ на свой вопрос, засмеялась и крепко обняла ее, а потом Патрика. Они пошли к собравшимся в саду, и все стали здороваться и знакомиться. Дети начали играть и бегать вокруг, взрослые пили вино — все, кроме Эрики, которая пробавлялась кока-колой, — а еда жарилась на гриле. Как это обычно бывает, мужчины собрались вокруг него и изображали из себя настоящих мачо, а девицы беседовали в своем углу. Эрика никогда не понимала этой странной связи между мужчинами и грилем. Большинство мужчин не имели ни малейшего понятия, как сварить яйцо, но когда дело касалось приготовления чего-нибудь на открытом воздухе и настоящем огне, они оказывались просто виртуозами. Женщины при этом обычно воспринимались чем-то вроде столовой принадлежности, хотя признавалось, что они неплохо справляются с ролью подносчиц пива.

— Bay, как у вас тут клево!

Мария уже дула второй бокал вина, хотя остальные едва пригубили по первому.

— Спасибо, нам тоже нравится.

Эрика вела себя вежливо и корректно с подружкой Дана, по-другому у нее не получалось. Она не могла понять, что Дан в ней нашел, особенно в сравнении со своей бывшей женой Перниллой, но подозревала, что это, по-видимому, одна из тех мистических историй, которые случаются с мужчинами и совершенно непостижимы для женщин. Единственное, что Эрика решила для себя окончательно и бесповоротно, — что Дан выбрал Марию за что угодно, но только не за ее умение поддерживать разговор. По-видимому, она пробудила в Биттан материнские чувства, и мачеха Патрика ее активно опекала, поэтому Анна и Эрика могли спокойно поговорить друг с другом.

— Правда, он красавец? — сказала Анна, с обожанием глядя на Густава. — Ты только подумай: такой видный парень и интересуется мной.

Эрика поглядела на свою младшую сестру и в который раз задалась вопросом: как такая красотка, как Анна, могла совершенно потерять уверенность в себе? Когда-то она была сильной, независимой и свободной натурой, но годы, проведенные с Лукасом, издевательства и побои сломали ее. Эрике хотелось взять Анну и хорошенько встряхнуть. Она посмотрела на Эмму и Адриана, которые носились вокруг как оглашенные, и подумала про себя: неужели Анна не чувствует гордость и уверенность в себе, видя, какие замечательные у нее дети. Несмотря на все то, что случилось в их пока еще короткой жизни, они росли счастливыми, здоровыми и доброжелательными, что, безусловно, было заслугой Анны.

— Я не успела с ним поговорить, но он кажется интересным. Я смогу сказать о Густаве что-то определенное, только когда узнаю его получше. Но если тебя не тяготит находиться с ним все время бок о бок на маленькой яхте, то это значит, как я полагаю, что вы хорошо ладите.

И Эрика улыбнулась не очень искренней улыбкой.

— Насчет маленькой, это как сказать, — засмеялась Анна. — Он одолжил у друга «Наяду-четыреста», а там хватит места на небольшую армию.