— Неожиданно! — прокомментировал он, и я решила, что это его замечание относится к моей победе на четвертом испытании. — Интересно, чем же вы взяли архиепископа, леди Корнуэлл? Гм… Даже затрудняюсь предположить! Неужели вы целых сорок минут делились друг с другом любимыми моментами из жития Святой Истонии?

— Так оно и было, милорд! — отозвалась я, с трудом сдерживая улыбку.

При этом подумала, что моя победа на четвертом испытании стала причиной очередного ухудшения настроения герцога. Меня не оставляло ощущение, что ему нисколько не нравилось то, что я до сих пор оставалась на отборе, и он втайне надеялся на мой проигрыш.

И очень скоро получила тому подтверждение.

— Агата! — неожиданно произнес он.

Мне показалось, что Джеймс захотел ко мне притронуться, но в последний момент себя одернул. Потому что вокруг были люди, ходили, косились…

Уверена, смотрели на нас и говорили о нас.

В этот самый момент мне сильно, до жути захотелось, чтобы в природе были, существовали те самые «мы».

Мы с ним.

— Да, — сказала ему. — Да, я слушаю вас, милорд!

— Мне надо уехать, Агата, — вот что он мне заявил, и это прозвучало словно гром среди ясного неба.

— Ах вот как! — выдохнула я, чувствуя, как меня захлестывает волна отчаяния. Такая сильная, что я едва устояла на ногах.

Как же так, ну почему же он уезжает?.. Куда, затем? Как долго его не будет?! О, неужели я его больше не увижу, и все закончится здесь и сейчас?

Вернее, мое везение очень скоро подойдет к концу, Брайн выставит меня с отбора, и я… Я буду свободна, но останусь одна, потому что Джеймса в этот момент не будет со мной рядом!

Это было странное чувство.

Вернее, впервые за все время нашего знакомства я так остро и сильно ощутила нашу связь. Именно здесь, стоя под сенью Кафедрального Собора.

Скорее всего, эта самая связь возникла в тот момент, когда мы встретились на рынке и Джеймс благородно предложил довезти меня до дворца. Говорил нам с близнецами о том, что Братства Голодных не существует, хотя сейчас оно поджидало меня в дальней исповедальне восточного нефа.

На это я стащила часы и тем самым привлекла к себе внимание.

Затем были балы, охота, наши танцы, наши разговоры, партия в шахматы, покушение, театр…. Наш поцелуй, в конце-то концов!

А теперь он уезжает!..

— Мне очень жаль! — выдавила я из себя, потому что Джеймс стоял и смотрел на меня. Неотрывно, словно искал на моем лице ответ на свой незаданный вопрос. — Ну что же, я желаю вам…

Не договорила, потому что внезапно он улыбнулся, словно в который раз разглядел нужный ему ответ.

— Я вернусь, — произнес он. — Не переживайте так, Агата! Думаю, уже завтра во второй половине дня мы снова встретимся. Быстрее у меня, к сожалению, не получится.

— Но это же… Это отличные новости! — выдохнула я, и сердце забилось, заколотилось с удвоенной силой.

Потому что это и в самом деле были отличные новости.

— Я рад, что вас это так воодушевило, — отозвался Джеймс. — Но перед тем, как я вас покину, у меня все же будет к вам небольшая просьба.

— Какая именно?

— Постарайтесь не стать королевой Арондела до моего приезда, — вот что он мне сказал.

На это я, с трудом подавав смешок, пообещала, что приложу к этому максимум усилий.

Неожиданно Джеймс протянул руку и притронулся к моему подбородку. Прикосновение было легким, мимолетным, но мое тело ответило на него странной дрожью.

Впрочем, он уже отнял руку, после чего, попрощавшись, ушел. А я осталась, глядя ему вслед. Внезапно почувствовала тяжелый взгляд и повернула голову.

Оказалось, Брайн Стенвей стоял неподалеку и смотрел на меня.

Не отрываясь.

Но я отвела глаза, а затем вспомнила, что у меня все еще оставалось одно незавершенное дело — да-да, та самая встреча с Жилем деСолем!