Незавидная невеста - Оксана Гринберга (2021)

То же самое происходило с мелкими сошками, торговавшими Желтой Смертью на улицах Стенстеда или же снабжавшими ею столичные притоны. Они либо были кем-то настолько запуганы, что молчали, будто набрали в рот воды, или уже сами пристрастились к наркотику. Боялись, что расскажи они хоть что-то — даже перед угрозой королевского правосудия, — то лишатся возможности достать новую дозу.

Желтая Смерть тем временем продолжала стремительно расползаться по столице, каждый день собирая свою смертельную жатву. Число умерших росло в геометрической прогрессии, и все попытки остановить распространение не давали результата.

Погрузившись в размышления, Джеймс зашагал по длинному коридору в сторону рабочего кабинета. И, конечно же, он понятия не имел, что именно в этот момент Агата, прижавшись спиной к камню, заглядывала в покои принцессы Зарейна.

Той самой Шейлы, которую он вызвался сопровождать на премьеру, чтобы выручить двоюродного брата из неловкой ситуации, в которую тот попал по собственному малодушию. Вернее, из-за того, что оказался слишком уж падок на женскую красоту.

При этом Джеймс подозревал, что, узнай Агата о его походе в театр — куда он ее пригласил, но собирался пойти с принцессой Зарейна! — ей бы это нисколько не понравилось. Несмотря на то, что она испытывала к нему «самое искреннее и дружеское расположение».

Впрочем, после их партии в шахматы он серьезно сомневался в ее словах.

Глава 11

Утро принесло с собой целых два известия, ввергших меня в серьезную задумчивость.

Но началось оно, опять же, с визита леди Виторины. К этому времени я давно успела подняться и провести полчаса в молитвах, поэтому встретила распорядительницу одетая, в спокойном и хорошем расположении духа.

Пожелала ей приятного дня и чтобы Святая Истония была к ней благосклонна. На ее вопрос о том, как прошла моя ночь, любезно улыбнулась, не спеша рассказывать распорядительнице о тайном ходе.

Понимала…

Вернее, я еще толком ничего не понимала, кроме того что мне нужно не спешить, чтобы ни в чем не ошибиться.

Я собиралась обо всем рассказать — и о находке, и о странной встрече в покоях принцессы Шейлы, — но, как и вчера, этим утром мне казалось, что лучше всего для этой цели подойдет герцог Раткрафт. Да-да, я расскажу именно ему!

Единственное, если в существовании тайного хода можно убедить кого угодно — вот он, поверни крючок, и плита сдвинется вместе с кроватью, — то насчет ночного собрания у принцессы Зарейна меня терзали большие сомнения.

Я прекрасно понимала, что мне могут и не поверить — даже Джеймс Стенвей!.. Потому что те, кто на ночь глядя пользовался радушием принцессы Зарейна, станут это отрицать.

Скажут, что я все придумала, и герцогу Раткрафту придется поверить мне на слово, потому что доказательств у меня нет.

Но что будет стоить мое слово — а ведь всем прекрасно известно о вражде между Маклаханами и Корнуэллами! — против слова принцессы Шейлы или же возмущения графа Маклахана?

Мне казалось, что в этом случае поверят… не совсем мне. Если быть точнее, мне нисколько не поверят, зато Маклахан еще сильнее утвердится в своей ненависти и, наверное, попытается меня убить.

Во второй или же в третий раз.

От этой мысли по позвоночнику начинала бегать мерзкая ледяная поземка, потому что в том, что в лесу в меня стрелял один из людей графа, я уже почти не сомневалась. Также меня терзали подозрения, что именно Маклахан был причастен к попытке покалечить лошадей на конюшне.

Граф был одним из ближайших советников короля — вчера я осторожно расспросила об этом Харриет, знавшую обо всем на свете, — и оказалось, именно он курировал организацию отбора. Кто, как не он — вернее, его люди, — могли свободно войти в конюшню, не вызвав ни у кого подозрений, и поставить Нити Амрона на лошадей?! А потом так же свободно выйти…

Но доказательств, опять-таки, у меня не было.

Никаких.