Ты же ведьма! - Надежда Мамаева (2020)

— В академии не было преподавателя по магическому праву. А финансирование было. Ну, ректор не растерялся и пустил целевые деньги из имперской казны по назначению: на зарплату преподавателя. А то, что тот читал слегка не ту дисциплину… Подумаешь. Хотя магистр Мрот — маг земли, душой и телом преданный геологии, честно старался читать право. Но талант не только не пропьешь, но и не закопаешь, прикрыв сверху тоненькой брошюркой по праву, которую магистр и штудировал. В общем, каждую лекцию он честно начинал цитатой из оной и неизменно скатывался к горным породам, тектоническим сдвигам.

— Интересная у вас академия, — хмыкнул Эрриан.

— И это говорит темный, поселившийся в Хеллвиле.

— И правда, о чем это я… — Улыбка коснулась губ лунного.

Она была теплой, она согревала, она… и тут я поняла, как тяжело подбирать солнечные эпитеты, когда на дворе ночь, а зуб на зуб не попадает от холода.

Сейчас дубак стоял почище, чем в покойницкой, где проходили не только чревосечения трупов, но и практикумы у адептов-целителей. А еще вокруг была тишина. Такая глубокая, ночная. В подобной хорошо не только проводить вскрытие, но и скрывать тайны. Увы, не все. Например, того, что я замерзла ужасно, не удалось бы скрыть ничем. Ну, кроме плаща, подбитого мехом.

Видя, как магесса обыкновенная превращается в магессу, трясущуюся от холода, Эрриан снял с себя куртку и накинул на меня.

— Ты замерзнешь, — попыталась я возразить.

— Знаешь, не только у вас в академии были свои особенности, — вздохнул Эрриан. — Все четырнадцать лет, что из меня готовили телохранителя, каждое утро в северной крепости начиналось с того, что нас будили, и мы босиком, в исподнем выбегали на снег. А затем ныряли в прорубь, выскакивали и бежали до тех пор, пока рубашка на теле не высохнет. — Он повел плечами, разминая их.

— Ты не бежишь, — заметила я.

— Ну так я и не нырял сегодня в ледяную воду. — Он жестом показал на сухую рубашку. — Но я буду очень признателен, если ты перестанешь любоваться на звезды.

Надо ли говорить, что до моего дома мы добрались в рекордные сроки? Меня подгоняла… нет, не совесть, ее у целителей не больше, чем у темных, а практичность: если Эрриан все же сляжет с горловой жабой, то лечить-то его мне.

Переступив порог и затворив дверь, я поняла, что, несмотря на теплую куртку темного, холод не отпускает. Особенно досталось пальцам, которые не желали слушаться до конца. Красные, холодные, негнущиеся. Они стали такими после того, как дар угас. Не знаю почему, но… вот так реагировали на холод. Надо было рукавицы брать! Руки целителя — его главный инструмент. Не заклинание и скальпель, а именно руки.

Я растирала их друг о друга. Нещадно, но они лишь побелели.

— Дай согрею, — видя мои попытки, произнес Эрриан.

Не дожидаясь ответа, шагнул и взял мои ладони в свои. Простое прикосновение. Почти целомудренное. Сначала. Но едва кожа коснулась кожи, как меня словно током ударило. На задворках сознания забилась пойманной в силки птицей мысль, что, если я прямо сейчас, сей же миг выдерну руку, развернусь, убегу, возможно, у меня еще будет шанс. Но я не выдернула. И не убежала. Мы так и продолжали стоять, глядя глаза в глаза.

Мои пальцы. Его кожа. Она была чуть загрубевшая, с мозолями и ссадинами. Руки Эрриана, сильные, надежные, они не держали — поддерживали, дарили тепло. А еще в них хотелось остаться. Ощущать то, как они тебя обнимают, ласкают.

— Позволь… — Голос. Хриплый. Надтреснутый.

Вместо ответа я лишь чуть качнулась вперед. Этого оказалось достаточно.

Его ладони скользнули по моим запястьям, предплечьям, плечам, чтобы притянуть, взять в плен. Он наклонился, и его губы коснулись моих. Эрриан целовал меня. Нежно. Чутко. Ртом. Языком. Дыханием.