Запах соли, крики птиц - Камилла Лэкберг (2011)

Патрик на мгновение переглянулся с Мартином, потом спокойно посмотрел на Уффе и сказал:

— Лиллемур не сможет нам особенно много рассказать. Ее утром нашли мертвой. Убитой.

В комнате для допросов воцарилась полная тишина. Уффе еще больше побледнел. Мартин с Патриком выжидали.

— Ты… вы… шутите?.. — произнес он наконец.

Полицейские никак не отреагировали. До него медленно доходило сказанное Патриком, и от улыбки не осталось и следа.

— Какого черта? Вы думаете, что я… Но я… Мы просто немного повздорили! Я бы не… Я не… — Он запинался и хлопал глазами.

— Нам нужно взять у тебя образец ДНК на анализ, — сообщил Патрик, доставая все необходимое. — Ты ведь не будешь возражать?

Уффе поколебался.

— Нет, блин, — под конец изрек он. — Берите, какого хрена вам надо. Я ничего не сделал.

Патрик наклонился вперед и с помощью обмотанной ватой палочки взял образец с внутренней стороны щеки Уффе. На мгновение показалось, что парень передумал, но, когда палочку опустили в конверт и запечатали, было уже поздно. Уффе не сводил взгляда с конверта. Он сглотнул и, широко раскрыв глаза, посмотрел на Патрика.

— Вы ведь не закроете сериал? Вы ведь не можете это сделать? Я хочу сказать, вы просто не имеете права! — Его голос был полон отчаяния, и Патрик почувствовал нарастающее презрение к происходящему спектаклю. Неужели какая-то дурацкая телепрограмма может значить больше, чем смерть человека?

— Это решать не нам, — сухо сказал он. — Решает компания-продюсер. Будь моя воля, я заткнул бы это дерьмо в ноль минут, но… — Он развел руками и увидел, как по лицу Уффе распространилось выражение облегчения.

— Можешь идти, — коротко распорядился Патрик.

У него перед глазами по-прежнему стояла картина обнаженного мертвого тела Барби, и при мысли о том, что из ее смерти устроят развлечение, у него появился кисловатый привкус во рту. Что же все-таки происходит с людьми?

День начался так хорошо. Пожалуй, он мог бы даже сказать, что поистине великолепно. Сперва он совершил долгую пробежку на холодном весеннем воздухе. Вообще-то любовь к природе ему свойственна не была, но в это утро он, к собственному удивлению, радовался, наблюдая, как лучи солнца просачиваются сквозь кроны деревьев. Приятное чувство в груди сохранялось на протяжении всей дороги домой и привело к некоторым любовным утехам с Вивекой, которая, в виде исключения, проявила сговорчивость. Обычно же это обстоятельство являлось одним из немногих, омрачавших жизнь Эрлинга. После свадьбы Вивека более или менее утратила интерес к данной стороне брака, а ведь трудно отделаться от ощущения, что довольно бессмысленно заводить себе молоденькую и свеженькую жену, если она оказывается недоступной. Нет, ситуацию необходимо менять. Утренние занятия еще больше утвердили его в намерении серьезно поговорить с малышкой Вивекой на данную тему, объяснить ей, что брак состоит из взаимных услуг, из отдачи и принятия. И если она хочет и в дальнейшем оказываться принимающей стороной, когда речь идет об одежде, украшениях, развлечениях и красивых вещах для дома, то ей придется проявлять немного больше энтузиазма, отдавая в тех областях, где он требует от нее как супруг. До женитьбы никаких проблем не возникало — когда она жила в приятной трехкомнатной квартире, которую оплачивал он, и ей приходилось соперничать с женой, имеющей тридцатилетний стаж. Тогда ее объятия раскрывались в любое время и в самых причудливых местах. Эрлинг почувствовал, что от воспоминаний в нем просыпается жажда жизни. Может быть, уже настало время ей напомнить. Ему все-таки надо кое-что наверстать.

Эрлинг как раз сделал первый шаг к лестнице на второй этаж, где находилась Вивека, когда его отвлек телефонный звонок. На какое-то мгновение он задумался, не послать ли звонившего к черту, но потом развернулся и пошел к переносному телефону, стоявшему на столе в гостиной. Ведь это могло быть что-то важное.