Запах соли, крики птиц - Камилла Лэкберг (2011)

Она прекрасно знала, что им никогда не удастся изменить то, что подтачивает их отношения. Прошлое словно накрыло их жизнь влажным, тяжелым пледом. Иногда она пыталась заставить Ларса понять, что необходимо совместными усилиями попробовать приподнять этот плед, впустить немного воздуха и света. Но он не знал другого способа жить, кроме пребывания в этой темноте и влаге, которая, несмотря на тяжесть, казалась, по крайней мере, хорошо знакомой.

Иногда ей страшно хотелось чего-то другого, хотелось вырваться из злосчастного замкнутого круга, в который они угодили. В последние годы она все чаще чувствовала, что стереть их прошлое смог бы ребенок — осветить их темноту, облегчить тяжесть и дать возможность дышать. Но Ларс отказывался, даже не хотел обсуждать эту тему. Он говорил, что у него есть работа, у нее тоже, и достаточно. Проблема же заключалась в том, что Ханна понимала — им этого вовсе не достаточно. Все время требовалось нечто большее, и так без конца. Ребенок же мог бы все остановить, прекратить. В отчаянии она опустила вилку на тарелку. Есть больше не хотелось.

— Как ты сегодня? — Симон озабоченно посмотрел на Мехмета, сидевшего напротив него в маленьком закутке пекарни, где персонал пил кофе. Они хорошо поработали и теперь могли позволить себе немного передохнуть. Это, однако, означало, что командовать в магазине остался Уффе, поэтому Симон постоянно бросал туда беспокойные взгляды.

— За пять минут он ничего не успеет разгромить. Мне, во всяком случае, так кажется… — со смехом сказал Мехмет. Симон расслабился и тоже засмеялся.

— К сожалению, я полностью утратил иллюзии в отношении именно этого, так сказать, прибавления к моему персоналу, — посетовал он и отпил кофе. — Вероятно, я вытянул несчастливый билет, когда участников распределяли по рабочим местам.

— И да и нет, — отозвался Мехмет, тоже сделав глоток. — Тебе ведь достался и выигрышный билет, — пояснил он с довольной ухмылкой. — Я! Если ты сложишь меня с Уффе, то получишь одного посредственного работника.

— Ты прав, — засмеялся Симон. — Я получил еще и тебя!

Он вновь посерьезнел и посмотрел на Мехмета долгим взглядом, от которого Мехмет предпочел уклониться. Этот взгляд содержал так много вопросов и невысказанных слов, что он не чувствовал себя в силах на него ответить, во всяком случае, сейчас. А может быть, и вообще.

— Ну так что — как ты себя ощущаешь? — Симон не спускал с него глаз.

Мехмет почувствовал, что у него нервно подрагивают руки, и попытался отмахнуться:

— А, нормально. Я ее не особенно-то и знал. Просто вокруг всего этого поднялась такая чертова шумиха. Но канал доволен — число зрителей бьет все рекорды.

— Да, мне же до того надоедает изо дня в день видеть ваши физиономии, что я еще не смог заставить себя посмотреть ни единой серии. — Взгляд Симона стал менее пристальным, и Мехмет позволил себе расслабиться. Он откусил большой кусок свежеиспеченной булочки и наслаждался вкусом и запахом теплой корицы. — Как все прошло? На допросе в полиции? — Симон тоже потянулся за булочкой и сразу откусил целую треть.

— Не так страшно. — Мехмет не чувствовал желания обсуждать это с Симоном. К тому же он врал — не хотел рассказывать правду о том, насколько унизительным ему показалось сидеть там, в маленькой комнатке, как на него сыпались градом вопросы, а его ответы явно их все время не удовлетворяли. — Полицейские действовали классно. Думаю, они никого из нас всерьез не подозревают.

Он избегал смотреть Симону в глаза. Всплыло несколько отрывочных воспоминаний, но он вытеснил их, отказываясь принимать то, что они хотели заставить его вспомнить.

— Этот психолог, с которым вы болтаете, — от него есть толк или как? — Симон наклонился вперед и в ожидании ответа откусил еще огромный кусок булочки.

— Ларс классный. Болтовня с ним нам на пользу.