- Подарков не будет – повторил я – Обмен возможен. Торг возможен. Я за любую сделку. Кроме такой, где я что-то отдаю и ничего не получаю взамен.

- Ну-ну, труповоз – процедил старик, недобро глядя на меня – Дерзко начал. А как закончишь?

- Посмотрим – отозвался я со спокойной улыбкой.

Заметив, как старик глянул на потолок, склонил голову прислушиваясь, предположил, что вот-вот встреча завершится. Сколько времени прошло? Минуты четыре? Пять?

Отшагнув от окна, сосредоточил внимание не на старике за стеклом, а на самом окне, на самом стекле. Вот это что вон там? С краю стекла?

Несколько размазанных кругляшей. Фиолетовые разводы. Вернувшись к окну, пригляделся, мазнул пальцами.

Ясно.

К стеклу прижимали смазанную чернилами печать. Делали на стекле оттиск. Пешку сюда прижимали. Я даже различил цифру восемь в центре. На стекле старика никаких оттисков незаметно. Либо он стекло протирает частенько – прямо во время встреч – либо у него нет печати.

- Чего выискиваешь? – рявкнул недовольно старик. Понять его раздражение можно легко – собеседник игнорирует его, таращится на окно, что-то щупает.

- Просто осматриваюсь – успокоил я деда – А почему труповоз? У меня мертвецов в камере нет.

- Зато на крыше полно! Гляди! – палец старика ткнулся в стекло, угодив точно в мутный тягучий ручеек.

Я всмотрелся. В горле возник брезгливый комок – внутри мутного желтовато-красного ручейка копошились мелкие черви. Опарыши, кажется. А еще там медленно-медленно скользил человеческий ноготь.

- Твоя келья долго внизу неживой болталась, салага – хохотнул старик, поглаживая значок с эмблемой Спартака – Немало мусора и трупов на нее набросали, прежде чем рычаги ее ожили, и она подниматься начала. Да и сейчас ты невысоко поднялся! Трупопад продолжается!

- Да и вы со мной на одном уровне – вздохнул я участливо, не выдавая своего неведения и удивления его словами – Выше никак не смогли?

- Умолкни! – трость с лязгом ударила по стеклу – Я был так высоко, что ты и представить не можешь! АХ! – старик схватился за уши, трость со стуком упала на пол – Не кричи! Не шепчи! Не кричи!

За стеклом корчился и кривлялся древний дед, колотя себя по ушам ладонями. Я в полном шоке застыл и молча смотрел. Не каждый день видишь припадок безумия.

- Ах! – с хрипом старик последний раз шлепнул себя по уху, утер ладонью рот, глянул на меня – Тебя ждет то же самое! То же самое! Подарка не будет, значит?

- Не будет – качнул я головой с сожалением – Сам гол как сокол. Тут не до подарков.

- Порассказывай – усмехнулся тот, глядя на мой клеенчатый плащ – Гол как сокол… как же! Тут до тебя тот еще богатей жил! Да помер.

- Помер – кивнул я – Красивый значок. И шарф как новенький. Да и футболка яркая. Откуда такая красота?

- Выменял! Дорого взял! Того стоит! Спартак! Всегда впереди! – с трудом подобравший трость дед гордо выпятил грудь.

- Понятно… А сами-то вы тут давно?

- Тридцать восемь годков! – со страшной для меня уверенностью заявил старик – Вот сколько! Еще два годика продержаться – и все!

- Что все? – живо заинтересовался я, но ответа не получил – стальная плита с лязгом захлопнулась, отрезав от меня собеседника.

- Тьфу! – сплюнул я, глядя на железную плиту.

М-да…

Беседа сумбурная, короткая, но информативная.

Зябко поежившись, я заторопился к перекрестку, старательно игнорируя звучащий в ушах тихий неразборчивый шепот.

И старик про шепот вон как кричал. Вон его как корежило. К этому я еще вернусь.

Пока же меня интересовало другое – старик говорил, что до меня тут служил богатей. «Тот еще богатей» - вот его точные слова. Откуда он узнал, что за крест к нему сейчас «причалит»? Ведь нет никаких опознавательных знаков у окна. Нет никаких индикаторов. Просто звучит гонг, мигает зеленый свет – и все. Я дернул за рычаг. Плита поднялась. Окно открылось. Мы друг друга увидели.