Драма в Гриффин-холле, или Отравленный уикенд - Шарлотта Брандиш (2020)

– Но приглашение тем не менее он ему послал? Так же, как и остальным?

– Да, сэр, послал. Как-никак, родная кровь. И тот приехал вместе со всеми, вчера утром. Но видно было, что ни ему, ни хозяину это не в радость.

Инспектор Оливер встал из-за стола и приблизился к сержанту Киркби. Взглянув ему через плечо на записи, он удовлетворённо кивнул и со всей любезностью, на какую был способен, проводил миссис Уоттс к дверям.

Вернувшись, он опустился на стул, аккуратно подтянув брюки, и пару минут задумчиво рассматривал копию гравюры Бартолоцци, изображающую трёх резвящихся прелестниц в пышных платьях и кудрявого юнца с пастушеской свирелью. Киркби, привычный к манере детектива Оливера делать перерыв между допросами свидетелей, не шелохнувшись, ожидал распоряжений и не докучал ему.

Наконец, инспектор порывисто вскочил и продиктовал скороговоркой, размечая краткие приказы ребром ладони, будто разрубая воображаемый предмет на равные ломти:

– Обнаружено ли тело. Есть ли свидетели самоубийства. Что случилось между Крэббсом и его сыном. Личность Айрис Белфорт, родственники. Пусть первыми зайдут горничные, потом дворецкий.

Глава третья, в которой инспектор получает противоречивые сведения от горничных и дворецкого

Выпив прошлой ночью больше виски, чем позволяли правила приличия и благоразумие, Вивиан проснулась с головной болью. Губы пересохли и потрескались, руки, когда она подносила к лицу пуховку с пудрой, мелко дрожали.

Краткий сон совсем не освежил её. Последствия вчерашних слёз были катастрофическими – лицо отекло, щёки покрылись красноватыми пятнами. Выйти в таком виде к ланчу было невозможно.

Вивиан завернулась в пеньюар и дёрнула за сонетку. Через минуту в дверь постучали, и вошла Эмма, старшая горничная. В руках у неё был поднос с чашкой чая и молочником.

– Мне нужен лёд. Большая миска, наполовину заполненная холодной водой, а наполовину льдом. Чистым льдом, не из мясного ящика.

– Понятно, мисс.

– Кто-нибудь уже спустился?

– Мистер Хоггарт, мисс. И мисс Адамсон. И мистер…

Её прервал вкрадчивый стук. Дверь приоткрылась, и в проёме показалась возбуждённая физиономия Дорис.

– О, мисс! Простите, мисс, – глаза младшей горничной сияли. – Эмму ждёт внизу инспектор Оливер. Для допроса! И долго ждать нипочём не хочет. Так его помощник сказал. И ещё сказал, что если Эмма не придёт прямо сейчас, то это будет уклонение от свидетельских показаний.

Вивиан вздрогнула, сообразив, что, после того, как опросят прислугу, их всех ждёт та же участь.

– Конечно, Эмма, иди скорей. Только не забудь, как закончишь, принеси мне лёд, – она запахнула халатик, закрыла за горничными дверь и повалилась в постель, зарывшись в подушки и мечтая никогда не выходить из своей комнаты. Лежать и лежать под пышным стёганым одеялом, и чтобы все забыли о её существовании, включая братьев Люгер.

***

Горничных опрашивали по очереди. Рассудительная и приметливая Эмма произвела на инспектора самое благоприятное впечатление, а вот с молоденькой Дорис пришлось помучиться. Видно было, что она знает больше, чем говорит.

Об этом свидетельствовали и её широко распахнутые глаза – светло-карие, как у щенка, с короткой щёткой ресниц, – и подрагивание пухлой нижней губы. Точно так же дрожали губы у младших сестёр инспектора Оливера, когда им был известен чужой секрет, который они и хотели бы скрыть, но тайна уже трепетала на кончиках их языков, и оставалось совсем немного для того, чтобы выманить её наружу обманчивой холодностью.

Старый детский трюк, многократно повторяемый с неизменным успехом, сработал и на этот раз.