Черный орден - Джим Чайковски (2010)

Она не обиделась, понимая, что причина не в международных неприятностях, а в том, что его мучает боль. Пейнтер глотал кодеин, как драже «M&M».

Лиза ожидала, что он наберется сил на борту самолета, но полдня, проведенные в полете, только усилили слабость и приблизили деволюцию, выражаясь словами Анны.

Гюнтер с сестрой остались под охраной в аэропорту. Хотя, наверное, в охране не было нужды: последний час перелета Анна провела в туалете, ее рвало. Уходя, Лиза увидела, что Гюнтер укладывает сестру на диван и кладет ей на лоб влажную салфетку. Один глаз Анны налился кровью, второй потемнел, словно подбитый. Лиза дала ей лекарство, чтобы унять тошноту, и сделала инъекцию морфина.

Анне и Пейнтеру, по подсчетам Лизы, оставались в лучшем случае сутки до момента, когда болезнь зайдет слишком далеко и не оставит надежд на исцеление.

Майор Брукс, единственный сопровождающий, отворил перед ними дверь. Он с неусыпной бдительностью осматривал улицу, но прохожих в столь ранний час почти не было.

Стараясь скрыть хромоту, Пейнтер неуклюже прошел в здание. Лиза вошла следом.

Они миновали приемную – обширное помещение, поделенное на комнатки и кабинеты, и оказались в пустой переговорной.

Стеклянная стена выходила на лагуну Ричардс-Бей. На севере располагался промышленный порт с подъемными кранами и контейнеровозами, на юге – разделенная волноломом часть лагуны, которую превратили в охранную зону и заповедник, обиталище крокодилов, акул, гиппопотамов, пеликанов, бакланов и непременных фламинго.

Восходящее солнце превратило морские воды в огненное зеркало.

Посетителей встретили радушно и гостеприимно: подали чай с булочками. Пейнтер сразу сел в кресло, рядом устроилась Лиза. Майор Брукс остался подле двери.

На молчаливый вопрос во взгляде девушки Пейнтер ответил:

– Я чувствую себя хорошо.

– Это не так, – ласково возразила она.

В ответ Пейнтер улыбнулся, его глаза заблестели. Вопреки заметной внешней слабости, ум его все еще был острым. Лиза заметила, что речь Пейнтера стала невнятной, однако списала это на действие лекарств.

Девушка сжала под столом его ладонь. Пейнтер ответил ей ласковым пожатием.

Она не хотела его потерять. Нахлынувшее вдруг чувство, удивив Лизу своей глубиной и силой, переполнило ее душу. Она почти не знает Пейнтера, но очень хочет узнать его ближе. Какую еду он любит больше всего? Над чем хохочет до упаду? Как танцует? Что шепчет, прощаясь на ночь?

Неужели все усилия бесполезны?

В эту секунду дверь снова открылась – прибыл британский агент.

Лиза была поражена: ей-то представлялся блондинистый Джеймс Бонд, шпион в костюме от Армани. Вместо него вошла женщина средних лет; ее лицо покрывала красноватая пыль, только вокруг глаз остались чистые круги – там, где кожу защищали очки. Это придавало незнакомке испуганный вид, несмотря на устало поникшие плечи и печальный взгляд.

– Я доктор Пола Кейн. – Женщина кивнула майору Бруксу и подошла ближе. – У нас очень мало времени.

Пейнтер стоял над столом, заваленным спутниковыми фотографиями.

– Давно ли сделали снимки? – уточнил он.

– Вчера вечером, когда стемнело, – ответила Пола Кейн.

Женщина уже рассказала о своей работе в здешних местах. Получив ученую степень по биологии, она была зачислена в британскую разведку и направлена в Южно-Африканскую Республику. Вместе с напарницей они осуществили серию научных проектов, одновременно ведя секретный мониторинг поместья Вааленбергов. Партнеры шпионили за семейством без малого десять лет, пока два дня назад не разыгралась трагедия. Напарница погибла при загадочных обстоятельствах, официальная версия – нападение льва.

Пола Кейн не верила объяснению властей.

– После полуночи мы провели инфракрасную съемку, – продолжила она. – Однако были помехи, и снимок не получился.