Черный орден - Джим Чайковски (2010)

Она открыла медицинскую сумку и достала специальное теплоизолирующее одеяло. Несмотря на кажущуюся тонкость, термоткань улавливала девяносто процентов тепла, излучаемого человеческим телом.

Не собираясь ограничиваться одним лишь теплом тела, Лиза распечатала компактную каталитическую грелку – вещь первой необходимости в горах.

– Садитесь, – приказала она Пейнтеру, расстилая одеяло на холодном камне.

Усталый спутник не возражал. Она села рядом с ним и накинула сверху одеяло, свернув его наподобие кокона. Устроившись, Лиза включила электронное зажигание беспламенного обогревателя, работавшего на маленьком баллоне с бутаном, которого хватало на четырнадцать часов. При экономном использовании можно продержаться от двух до трех дней. Пока устройство разогревалось, Пейнтер дрожал рядом с Лизой.

– Снимите перчатки и ботинки. – Она сделала то же самое. – Грейте руки на обогревателе и растирайте пальцы, ноги, уши и нос.

– П-п-против обморожения…

Лиза кивнула.

– Подложите под себя как можно больше одежды, чтобы не терять тепло.

Раздевшись, они выстлали импровизированное гнездо шерстяной и стеганой пуховой одеждой. Стало почти уютно.

– У меня есть несколько специальных приспособлений «Пауэр-барс», – сообщила Лиза. – Можно растопить немного снега.

– Вы настоящий мастер выживания в экстремальных условиях, – пробормотал Пейнтер.

– Ни одно из моих приспособлений не убережет от пули, – напомнила Лиза.

Пейнтер со вздохом кивнул. От снежной бури они спаслись, но опасность шла за ними по пятам. Метель, еще недавно грозившая бедой, на время стала им защитой. А что будет потом? Ведь у них нет ни средств связи, ни оружия…

– Остаемся в убежище, – решил Пейнтер. – Тем, кто сжег монастырь, нас не выследить. Как только стихнет вьюга, начнут поиски горные спасатели, возможно, на вертолетах. Мы подадим им знак при помощи сигнальной ракеты, которую я заметил у вас в рюкзаке.

– Остается надеяться, что спасатели найдут нас раньше, чем враги.

Пейнтер молча сжал пальцами ее колено, стараясь подбодрить. Девушка была благодарна спутнику за то, что он не произносил фальшивых слов, не пытался скрыть правду за неискренними фразами утешения. Лиза нашла его ладонь и крепко сжала. Они погрузились в молчание, думая каждый о своем.

– Как по-вашему, кто сжег монастырь? – тихо спросила Лиза.

– Не знаю. Но снайпер выругался по-немецки, когда я напал на него. Мне показалось, что я пытаюсь сдвинуть с места танк.

– Вы уверены, что он немец?

– Ни в чем я не уверен. Это наемник. Сразу заметна военная подготовка.

– Погодите. – Лиза потянулась за сумкой. – У меня ведь есть камера.

– Думаете, вы успели его сфотографировать?

– Для усиления вспышки я установила режим съемки, при котором производится пять кадров в секунду. Пока не знаю, что получилось.

Сидя плечом к плечу, они всматривались в маленький жидкокристаллический монитор на задней панели фотоаппарата. Снимки по большей части вышли нечеткие. Прокручивая кадр за кадром, они увидели, словно в замедленном кино, картины бегства, снятые Лизой в подземном коридоре: застывший от неожиданности убийца, рефлекторно поднявший руку в попытке прикрыть глаза, нападение Пейнтера…

На нескольких снимках в кадр частично попало лицо убийцы. Сложив вместе кусочки картинки-головоломки, они получили грубый фотомонтаж: белые волосы, выступающие надбровные дуги, тяжелая нижняя челюсть. Последний кадр Лиза сделала в движении: лицо крупным планом, прибор ночного видения сбит набок, выражение гнева в красных зрачках, отразивших фотовспышку.