Роковой выбор - Питер Джеймс (2019)

– Потому что – простите за бесцеремонность – я счел необходимым собрать о вас нужную мне информацию. – Он развел руками и примирительно улыбнулся. Его голос стал проникновенным и искренним. – Миссис Картер, я, как никто другой, понимаю, что мое предложение вызывает у вас бурю эмоций и некоторое смятение чувств. Я не жду, чтобы вы дали мне ответ сегодня же, и не приму его у вас, если вы вдруг мне его дадите. Вы должны все тщательно обдумать и обсудить друг с другом наедине. Давая мне ответ, вы должны быть абсолютно уверены в том, что он верен, а вы поступаете правильно.

Сьюзен повернулась к Джону и сказала:

– Что ты рассказал ему обо мне? Что ты ему сказал?

– Ничего. – Он покачал головой и повторил: – Ничего. Я и понятия не имел, как все обернется.

Возникла долгая пауза. Сьюзен не могла выдержать прямой взгляд мистера Сароцини, и ее взгляд блуждал по сторонам. Она смотрела на картины и выцветшие портьеры, на мебель и вытертый ковер. Она сильно испугалась, почувствовав надвигающуюся опасность. Она незаметно сняла руку с подлокотника кресла, ища руку Джона – она хотела коснуться ее, ощутить ее. Но не смогла найти.

Когда они ехали домой на заднем сиденье «мерседеса» мистера Сароцини, она вдруг отпустила руку Джона, отпрянула от него в самый угол, прижалась к стеклу окна. Она почувствовала, как внутрь ее забирается холод и поглощает окружающая автомобиль темнота, пронизанная беззвучно плывущими назад огнями уличных фонарей.

Кроме шофера, в машине больше никого не было. Мистер Сароцини остался в клубе – возможно, и на ночь, она не знала его планов. Она испытывала огромное облегчение оттого, что убралась от него подальше. Ей хотелось сказать шоферу, чтобы он остановил машину, ей хотелось выйти и пойти пешком – только бы не зависеть от мистера Сароцини ни одной лишней секунды. Ее сердце стучало, словно молот. Она злилась на Джона. Это он все подстроил, наверняка он знал обо всем. Они вдвоем все спланировали – мистер Сароцини и Джон.

Почему он ей ничего не сказал? Неужели он и вправду рассчитывал, что она спокойно скажет: «Да, конечно, дорогой, все, что угодно, ради твоего бизнеса».

Она вдруг почувствовала к нему острую ненависть.

После ухода из клуба Джон не сказал и двух слов. Он обнял ее и попытался притянуть к себе, но она не двинулась с места.

– Сьюзен, прости. Я и понятия не имел. Никак не ожидал. Поверь.

Его голос был таким слабым, несчастным, беспомощным. Может быть, это и правда. Она снова взяла его за руку и сжала ее – это была ее опора.

Она подумала о том, как хорошо начинался этот вечер и каким кошмаром он закончился. О поглощении «Магеллан Лоури» и о том, что через месяц она, возможно, лишится работы. О «Диджитраке». О доме. О Кейси.

О полутора миллионах фунтов.

Девять месяцев – это не так долго. И кто знает, может, она вообще не забеременеет. Если она попробует, то мистер Сароцини, возможно, оставит им эти деньги за попытку. Не так уж это страшно – выносить ребенка. Какого черта! Она выносит и родит ребенка, его заберут и взамен отдадут назад их жизнь.

Затем она начала думать о том, как беременность может повлиять на их с Джоном любовь друг к другу. В ней же будет расти ребенок от другого мужчины. Останется ли все по-прежнему? Она повернулась к Джону и посмотрела ему в глаза. Она любит его. Он – ее мир. Стоит ли ради чего бы то ни было рисковать такой любовью?

Джон, сидя в тишине, думал о том же. Он пытался представить, каково ему будет осознавать, что внутри Сьюзен – семя другого мужчины, его плод, – и не мог. Он злился на мистера Сароцини за то, что тот манипулировал им и выставил дураком в глазах собственной жены.

– Об этом и речи быть не может, – заключил он.

21

«Эйнштейн сказал: „Я хочу знать, как Господь сотворил этот мир. Меня не интересует, отчего возникает то или иное явление. Я хочу знать Его мысли, все остальное – частности“».