Ганнибал - Томас Харрис (2013)

— Доктор может безболезненно взять пробу спермы, чтобы убедиться, что она живая. Джуди уже принимает кломид. Мы записываем ее цикл, надо еще столько всего сделать.

— Я не имел удовольствия познакомиться с твоей Джуди за все это время. Корделл говорит, у нее ноги кривые. Сколько уже времени, как вы с ней трахаетесь?

— Пять лет.

— Почему бы тебе не привести ее сюда? Мы могли бы вместе… добиться, так сказать, интересных результатов.

Африканские барабаны издают заключительный грохот и умолкают, заполнив слух Марго звенящей тишиной.

— Слушай, а почему ты сам не попробуешь поиграть в эти игры с Департаментом юстиции? — спросила она, низко наклонившись к ушному отверстию Мэйсона. — Почему не попробуешь сам отправиться в телефонную будку с тем гребаным ноутбуком? Почему не хочешь отвалить еще кучку своих гребаных долларов, чтоб тебе поймали мерзавца, скормившего твое личико собакам? Ты обещал помочь мне, Мэйсон.

— И помогу. Просто мне надо подумать… выбрать время.

Марго раздавила в кулаке два ореха и уронила скорлупу на простыню Мэйсона.

— Думай, черт с тобой. Только не очень долго, Смайли ты мой дорогой.

И Марго пошла прочь из комнаты. Ее велосипедные бриджи уже не шуршали — шипели, словно сжатый пар.

Глава 46

Арделия Мэпп готовила по настроению, и когда готовила, результат обычно был потрясающий. Она унаследовала многое от предков с Ямайки и Гуллы и теперь готовила вяленого цыпленка, посыпая полосы куриного мяса зернышками шотландского стручкового перца; стручок она осторожно держала за стебель. Она отказалась платить лишнее за нарезную курятину, и Старлинг пришлось взяться за острый нож и разделочную доску.

— Если просто нарезать курицу кусками, мясо не пропитается специями так, как разрезанное на полосы, — поясняла Арделия, далеко не в первый раз. — Смотри, — сказала она, отобрав нож у Клэрис и с такой силой взрезав куриную спинку, что осколки кости прилипли к фартуку. — Вот так. И зачем ты выкидываешь шейки? А ну-ка положи эту красотку обратно!

Минутой позже она заговорила снова:

— Я сегодня заходила на почту. Отправляла маме туфли.

— Я тоже была на почте. Вполне могла их отправить.

— И ты там ничего такого не слышала?

— Не-а.

Мэпп кивнула, ничуть не удивившись.

— Тамтамы сообщили, твою почту перлюстрируют.

— Кто?

— Поступило конфиденциальное распоряжение из Почтовой инспекции. А ты и не знала?

— Нет.

— Тогда постарайся выяснить это другим путем, я не могу подвести своего приятеля с почты..

— Ладно. — Старлинг на миг опустила нож. — Господи, Арделия!

Утром Старлинг стояла у почтового прилавка, покупая марки, и ничего не могла прочесть на замкнутых лицах почтовых служащих. В большинстве своем это были афро-американцы. С некоторыми она была знакома. Кто-то явно пытался ей помочь, а ведь риск был огромный, человек мог понести уголовную ответственность и лишиться права на пенсию. И этот кто-то явно доверял Арделии больше, чем ей — Старлинг. Вместе с охватившей ее тревогой возникло согревшее ее чувство счастья — по афро-американской «горячей линии» она получила поддержку и одобрение. Может быть, это было молчаливое признание того, что она застрелила Эвельду Драмго в процессе самозащиты.

— А ну-ка, возьми этот зеленый лук, растолки его ручкой от ножа и дай сюда. И зелень, и белые головки — все вместе, — скомандовала Арделия.

Окончив подготовительную работу, Старлинг вымыла руки, вошла в гостиную подруги и опустилась на стул, наслаждаясь царившим здесь идеальным порядком. Минутой позже вошла Арделия, вытирая руки посудным полотенцем.

— Что это за хренотень, можешь ты мне объяснить или нет, черт бы тебя побрал? — произнесла она.

Обе они давно завели манеру смачно браниться, прежде чем взяться за что-нибудь, грозящее настоящей бедой: что-то вроде современного варианта былого обычая свистеть в темноте.