Вдребезги - Юлия Резник (2020)

— Да… И дед. Хочешь с ними познакомиться?

Дамир долго тянет с ответом. В окутавшей нас тишине слышно лишь его сопение и редкие всхлипы матери Тимура. Даже не знаю, чем я накликала на свою голову больше бед: тем фактом, что утаила их внука, или тем, что невольно заставила эту женщину плакать? Наконец, я нахожу в себе силы подойти и поднять глаза… Женщина мне кажется смутно знакомой, но я не успеваю додумать эту странную мысль до конца. Потому что она широко улыбается, стряхнув плечом слезы со щек, и тянет к моему сыну руки:

— Пойдешь к бабуле?

Он кивает темной головкой и как обезьянка прыгает с моих рук в её. Я охаю. Но у моей свекрови — просто отменная реакция. Она успевает перехватить Дамира прямо в воздухе.

— Значит, ты — Дамир?

— Угу.

— Очень красивое имя. И под отчество подходит, да?

— Если это такой способ выпытать, на кого записан мой сын, то я облегчу вам задачу. Я его отец во всех смыслах.

— Если бы ты нам обо всем рассказал, то нам бы ни черта не пришлось бы выпытывать!

— Булат, не заводись! — хмурит брови Большая женщина. И если Большой мужчина — вожак, то его жена… даже не знаю… колдунья? Она гасит его запал просто по волшебству.

— Почему бы нам не пройти в дом? Не выпить чаю… или чего покрепче? — предлагаю я, с трудом преодолевая робость.

— И правда! Что мы, зря столько понатащили?! Ты извини… — свекровь теряется, вдруг осознав, что даже имени моего не знает, и я подсказываю ей:

— Олеся.

— … Олеся, я не знала, что этого обормота есть кому кормить. Поэтому мы с отцом, вот, собрали кое-чего в качестве гуманитарной помощи… — она кивает головой в направлении сумок и ласково прижимается лицом к волосам Дамира. — Там сырники есть. Ты любишь сырники?

— Я все люблю!

— Наш человек! — усмехается Большой мужчина, отбирая у жены внука. — Черт. Все же какие гены, а, Поль?

— Хорошо, что не пропали. С вас бы сталось, — фыркает та и вновь касается Дамира, будто не может больше его не касаться. И, знаете, даже если эти люди потом меня возненавидят, мне все равно. Главное, что у моего сына будут такие дед и бабуля. Впервые с тех пор, как он родился, на меня снисходит покой. Я уверена, что мой сынок не пропадет, даже если со мной что-то случится.

Почему я об этом думаю?

— Пойдем, — одной рукой Тимур обнимает меня за талию, другой — подхватывает сразу два стоящих на полу пакета. Что-то звякает.

— Осторожней. Там в банках баклажаны по-грузински и варенье из алычи.

Напряжение понемногу ослабевает, пока мы разбираем сумки и накрываем завтрак на стол. К счастью, мне ничего не нужно готовить, поэтому я сосредотачиваюсь на том, чтобы как можно красивее разложить все по тарелочкам. Моя задача в значительной мере упростилась бы, если бы я знала, где и что у Тимура лежит. Но пока я не освоилась в роли хозяйки. В суете я не сразу обращаю внимание на то, как на меня смотрит свекровь.

— Ч-что-то не так?

— А ты не узнаешь меня?

— Нет… — трясу головой и перевожу непонимающий взгляд с мужа на свекра, которые настороженно замерли посреди кухни.

— Неудивительно. Мы же тебя еле-еле с того света вытащили.

Глава 23

Тимур

— О чем это ты говоришь? — щурюсь я.

Мама заправляет за ухо светлый локон. Кладет руку на предплечье отца, мажет взглядом по всем присутствующим и останавливается на удивленной Олесе.

— О родах, конечно. О чем же еще?

— Ой! — сглатывает она. — Ой… Вы ведь Полина Сергеевна, да? Вы извините, у меня что-то с памятью в последнее время. Наверное, последствия сотрясения. Или старею…