Неземная - Синтия Хэнд (2020)

И только когда мы оказываемся на кухне, в доме семьи Эйвери, где Такер учит меня потрошить рыбу, он снова вспоминает про случившееся.

– Как ты отпугнула медведя? – спрашивает он, когда я стою у кухонной раковины и пытаюсь сделать ровный разрез на рыбьем брюхе.

– Фу, гадость, – жалуюсь я.

Он поворачивается ко мне, и его взгляд становится строгим, как бывает всегда, когда я пытаюсь увильнуть от разговора. Но мне так и не удалось придумать, что ему сказать. Да и какие у меня есть варианты? Сказать правду, что совершенно противоречит правилу «Не рассказывать людям – они тебе не поверят, а даже если и поверят, то не смогут принять это», которое вдолбила мне мама про ангельскую кровь? Или придумать какую-нибудь смехотворную ложь?

– Я пела медведице, – пытаюсь воспользоваться вторым вариантом я.

– Ты разговаривала с ней.

– Я напевала, – медленно отвечаю я. – Только и всего.

– Не делай из меня дурака, – говорит он.

– Я и не делаю. Такер…

Нож соскальзывает с рыбы. И я чувствую, как он врезается в подушечку на ладони под большим пальцем, разрезая кожу и мышцы. Из раны хлещет кровь. И я инстинктивно зажимаю пальцами рану.

– И чья была гениальная идея дать мне нож?

– Ох, ты сильно порезалась. Покажи мне. – Такер отводит мои пальцы, чтобы прижать полотенце к ране. – Надави посильнее, – приказывает он, убирая руку.

Он выбегает из комнаты. А я старательно зажимаю рану, но кровотечение уже остановилось. И в этот момент меня окутывает странное ощущение, от которого кружится голова. Я прислоняюсь к кухонной тумбе, пытаясь прийти в себя. Ладонь начинает медленно пульсировать, а затем крошечный язычок пламени скользит по руке от локтя до мизинца. Я резко выдыхаю. И ощущаю, как начинает закрываться порез, а мышцы – срастаться.

Мама была права. Мои силы растут.

Через мгновение все ощущения исчезают. Я убираю в сторону полотенце и осматриваю ладонь. Сейчас на ней осталась лишь неглубокая царапинка. Видимо, процесс исцеления на этом закончен. Я осторожно сгибаю и разгибаю пальцы.

Такер появляется на кухне с тюбиком антибактериальной мази и с таким количеством бинтов, что их бы хватило на целую армию. Бросив все это на прилавок, он быстро подходит ко мне. Я туго наматываю полотенце на ладонь и прижимаю ее к груди, не желая показывать ему порез.

– Я в порядке, – выпаливаю я.

– Дай мне посмотреть, – приказывает он и протягивает ко мне руку.

– Нет, все в порядке. Это всего лишь царапина.

– Ты сильно порезалась. Нужно быстро обработать рану.

Я медленно опускаю руку на его ладонь. Такер осторожно переворачивает ее, чтобы рана оказалась сверху. А затем убирает полотенце.

– Видишь? – говорю я. – Всего лишь царапина.

Он пристально разглядывает порез. И я понимаю, что невольно затаила дыхание. Поэтому уговариваю себя расслабиться. Мама всегда говорила, что в таких случаях нужно делать вид, словно ничего необычного не произошло. Я смогу объяснить произошедшее. Я обязана это сделать.

– Ты собираешься погадать мне по руке? – слегка усмехнувшись, спрашиваю я.

Его губы кривятся.

– Я думал, что тебе придется зашивать порез.

– Нет. Ложная тревога.

Но он все равно решает поиграть в доктора. Сначала тщательно промывает порез водой, затем наносит мазь, а после тщательно наматывает бинт. Я вздыхаю от облегчения, когда процедура закончена и порез скрывается с его глаз.

– Спасибо, – благодарю я.

– Что с тобой происходит, Клара? – В его глазах столько страдания и немого укора, что у меня перехватывает дыхание.

– Что… что ты имеешь в виду? – заикаюсь я.

– Ну… – начинает он. – Не знаю точно. Я просто… Ты просто…

Но он так и не находит слов.