– Нам правда надо в сортир! – голос Светы прозвучал жалко, хрипло, она смотрела только на сестру, стараясь не встречаться глазами с остальными.

– Что, сразу обеим? – усмехнулся Гулливер.

– Да, обеим! Срочно!

Трое переглянулись, камуфляж молча кивнул на дверь под лестницей.

Сантехника оказалась не золотой, но из какого-то светлого, гладкого, как зеркало, металла. Помещение состояло из двух маленьких комнат в одной унитаз с раковиной, в другой душевая кабинка.

– Вот оно, твое платье от «Шанель», – прошептала Света, – я как чувствовала.

– Не могут они знать про платье, не могут!

– Достаточно заглянуть в твою сумку!

– Светка, соображай, а не паникуй, – Ира сдернула с вешалки белоснежное пушистое полотенце, смочила его холодной водой и приложила к Светиной голове, – ну, увидят они какую-то голубую тряпку. И что? Думаешь, они прямо так сразу определят фирму? Да они в этом разбираются хуже, чем мы с тобой в ядерной физике. Нет, платье тут совершенно ни при чем. Тут другое, я должна подумать…

– И думать нечего. Лариска! Она все слышала, разболтала, могла, между прочим, наврать что угодно, например, будто узнала все от нас. В самом деле, ее ведь спросили, откуда она знает, и не признаваться же ей, что подслушала. Мы ведь с тобой сразу поняли, мама Зоя ни при чем, она не должна быть в курсе, иначе почему они приехали, когда ее не было, и велели нам молчать? Допустим, Лариска все разболтала маме Зое или Руслану. И мы с тобой виноваты, мы единственный источник информации. Только я не понимаю, зачем ей это?

– А так! – усмехнулась Ира. – Завидует, что нас забирают, а ее пока нет, вот и нагадила при первой возможности.

– И что они теперь собираются с нами делать?

В дверь даже не постучали, ее просто открыли, поскольку изнутри она не запиралась. Девочек все так же молча провели через стеклянную гостиную в кухню, оттуда по короткой лестнице в темный подвал. Пахнуло соляркой и свежей стружкой. Щелкнул выключатель, загудел и задрожал мертвенный люминесцентный свет. По бетонному полу были разбросаны строительные остатки, керамическая плитка, какие-то доски, ведра в засохшей краске.

– Эй, у вас крыша совсем съехала? Гулливер, ты соображаешь, что творишь? – крикнула Ира. – Нас будут искать! Вам всем головы оторвут!

В ответ щелкнул замок и застучали шаги по лестнице.

Глава 28

– Нет, ну мы не можем сидеть дома и никуда не выходить! Нам надо гулять, дышать воздухом, хотя какой воздух в центре Москвы? Мы, пожалуй, возьмем этот нож с собой, если злодей нас поджидает во дворе, просто отдадим ему, и все. Пусть подавится!

Ксюша делала ребенку массаж, постукивала ребрами ладоней по Машиной спинке, разминала ей ножки, ручки и произносила свой рассудительный монолог. Маша в ответ смеялась, что-то бормотала на своем младенческом языке.

– А мама у тебя все-таки полная идиотка, – продолжала Ксюша, – ну, спрашивается, кто меня тянул за язык? Конечно, эта Варя ужасно обаятельная, а я совершенно одичала, ни с кем не общаюсь, но это меня нисколько не оправдывает. Я сделала, возможно, самую большую и опасную глупость в жизни – разболтала постороннему человеку семейную тайну. Если бы просто постороннему человеку, случайному попутчику, но это знакомая Галины Семеновны, я подставила ее, и себя, конечно, тоже. Свекровь обязательно узнает и не простит. Что теперь делать? Надеяться на Варино честное слово? А может, просто плюнуть и уйти? – Она принялась одевать ребенка, и каждая вещь, которую брала в руки, вдруг стала казаться такой красивой, удобной и необходимой.

«Ничего, совершенно ничего я не сумею взять с собой. Все до последней мелочи куплено на деньги свекрови. В определенном смысле я сама куплена на ее деньги. Я могу уйти отсюда только голышом, с голой Машей на руках, иначе буду чувствовать себя воровкой. Ой, дура, ну что же я за дура такая!»