Светила - Элеанор Каттон (2015)

– Он не выглядит слишком уж изможденным, – отметил Притчард, тронув щеку и лоб раненого тыльной стороной ладони. – Кто-то его, по крайней мере, кормил… или, может, он какими-нибудь отбросами перебивался, уж где бы ни пропадал. Господи! Восемь недель. Этот явно жив не одной только молитвой.

Взгляд Стейнза скользнул поверх Притчардова плеча к Тауфаре, что стоял за спиною аптекаря.

– Маори – самые лучшие проводники, – заулыбался юноша. – Вы преотлично справитесь.

– Послушайте, – промолвил Притчард Стейнзу, вновь прикрывая воротником его рану, – надо перенести вас в двуколку. Мы отвезем вас обратно в Хокитику, чтобы доктор Гиллис извлек из вашего плеча пулю. Как только вы окажетесь в двуколке, я дам вам кое-что, отчего вам полегчает. Идет?

Юноша уронил голову на грудь.

– Хокитика, – пробормотал он. – Анна Магдалина.

– Анна в Хокитике, она ждет вас, – заверил Притчард. – Пойдемте же. Чем скорее, тем лучше. Мы доставим вас в город еще до темноты.

– Он написал для нее арию, – сообщил юноша. – В подарок. А я так и не дал обета.

Притчард взялся за здоровую руку Стейнза, перекинул ее себе за плечо и встал. Тауфаре подхватил юношу за пояс, и так, вдвоем, они вынесли раненого из хижины и погрузили в двуколку. Юноша по-прежнему бормотал что-то невразумительное. Он весь горел, кожа его лоснилась от пота. Его разместили на сиденье двуколки так, чтобы Притчард и Тауфаре, устроившись по обе стороны, не позволяли ему рухнуть вперед, а Тауфаре еще и укутал ноги раненого своим шерстяным пальто. Наконец Притчард извлек из кармана и откупорил склянку с лауданумом.

– Боюсь, лекарство очень горькое, но вам тут же полегчает, – пообещал он и поднес флакон к губам юноши, поддерживая свободной ладонью его затылок. – Вот так, – приговаривал он. – Вот так. Легко пьется, правда? Еще глоточек. Вот так. А теперь откиньтесь назад, мистер Стейнз, и закройте глаза. Вы сразу уснете.

* * *

Покинув Хокитикский суд, Алистер Лодербек устремился прямиком в офис судового агента Томаса Балфура. Он шмякнул своим экземпляром купчей на «Добрый путь» о Балфуров рабочий стол, уселся без приглашения и заорал:

– Том, он все никак не уймется! Этот Фрэнсис Карвер опять за свое! Он станет вымогать у меня деньги, пока я, черт возьми, не сдохну!

Балфуру потребовалось немало времени, чтобы осмыслить эту драматическую тираду, разобраться в подробностях страхования по схеме «защита и возмещение», что распространялась на «Добрый путь», и отважиться наконец предположить, что, вероятно, Лодербеку следует признать свое поражение, по крайней мере в этом раунде. Похоже, Фрэнсис Карвер все-таки взял над ним верх. Неоднозначная подпись – это, безусловно, мастерский ход; оспорить ее Лодербеку будет непросто, а что касается договора страхования на «Добрый путь», так Карвер действительно имеет законное право на эти средства и мистер Гаррити уже санкционировал выплату. Но политик не желал внять разумному совету: он упорно вздыхал, рвал на себе волосы и проклинал Фрэнсиса Карвера. К пяти часам терпение Балфура окончательно иссякло.

– Вы не по адресу обратились, – заявил он наконец. – Я ж в юридических тонкостях ни шиша не смыслю. Вам не со мной надо говорить.

– А с кем же?

– Ступайте потолкуйте с комиссаром полиции.

– Его нет в городе.

– Как насчет мирового судьи?

– Накануне выборов? Да вы с ума сошли!

– Тогда с Шепардом. Ступайте к Джорджу Шепарду, спросите, что он думает по этому поводу.

– Мы с мистером Шепардом не в ладах, – признался Лодербек.

– Ну, допустим, – раздраженно парировал Балфур, – но не забывайте, что Шепард не в ладах и с Карвером! Так что очень может быть, что он поддержит вас.

– А чего Шепард не поделил с Карвером? – спросил Лодербек.

Балфур неодобрительно нахмурился.