Светила - Элеанор Каттон (2015)

– Боюсь, мистер Друган оказался не столь дружелюбен, как явствует из его имени, – пожал плечами Девлин. – Он заявил, что за дело Анны не возьмется – после того эксцесса с лауданумом в здании суда месяц назад.

– Он озвучил причину?

– По всей видимости, он опасается, что его оштрафуют за взяточничество. Анна предложила заплатить ему предварительный гонорар из той самой суммы, на которую пытается заявить права, – не самый разумный поступок, учитывая все обстоятельства.

– А разве тут нет дежурного юрисконсульта? – нахмурился Мади.

– Есть, конечно, некий мистер Хэррингтон, но он, по всем отзывам, марионетка мирового судьи. Если мы хотим спасти Анну от разбирательства в Верховном суде, он не подойдет.

– Разбирательство в Верховном суде? Да вы шутите, – удивился Мади. – Дело решится в суде малых сессий, и очень быстро, я уверен. Я не пытаюсь умничать за ваш счет, ваше преподобие, но между гражданским и уголовным правом – огромная разница.

Девлин посмотрел на него как-то странно:

– А вы прочли расписание судебных сессий в утреннем номере?

– Да, безусловно.

– От начала до конца?

– Казалось бы.

– Наверное, вам стоит проглядеть его еще раз.

Нахмурившись, Мади развернул газету на третьей странице, разгладил на столе и снова вчитался в расписание. Там, в самом низу столбца, значилось:

Против мисс Анны Уэдерелл выдвинуты следующие обвинения: во-первых, подлог; во-вторых, пребывание в состоянии опьянения в общественном месте и нарушение общественного порядка; в-третьих, нападение с причинением тяжкого телесного повреждения. Слушание дела назначено на четверг 27 апреля в местном магистратском суде, на девять часов утра, перед лицом достопочтенного господина судьи Кемпа.

– Нападение? – поразился Мади.

– Доктор Гиллис подтвердил, что пуля, застрявшая в плече Стейнза, выпущена из дамского пистолета, – объяснил Девлин. – Боюсь, он проболтался об этом обстоятельстве в присутствии слуги из гостиницы «Гридирон», а тот вспомнил о выстрелах, прогремевших в Аннином номере в январе, и состряпал целую историю. В «Гридирон» тотчас же послали, и мистер Клинч был вынужден предъявить Аннин пистолет в качестве вещественного доказательства. Уже установлено, что патрон в точности соответствует оружию.

– Но ведь не мистер же Стейнз выдвинул против нее такое обвинение! – возразил Мади.

– Нет, не он, – подтвердил Девлин.

– Тогда кто же за этим стоит?

Девлин откашлялся.

– К сожалению, та злополучная дарственная – документ, по которому мистер Стейнз передает Анне две тысячи фунтов, засвидетельствованный Кросби Уэллсом, – все еще находится в руках мистера Другана. С тех пор он показал бумагу начальнику тюрьмы Шепарду, который, как вы помните, впервые видел ее еще не подписанной. Шепард потребовал от меня правдивого ответа… и я вынужден был признать, что подпись Стейнза на самом деле подделана – подделана самой Анной.

– Вот так так!

– Ее загнали в угол, – рассказывал Девлин. – Если она признает себя виновной в вооруженном нападении, суд постановит, что это было покушение на убийство: ведь дарственная послужит доказательством того, что у Анны был веский повод устранить Стейнза, понимаете?

– А если она не признает себя виновной?

– Тогда ее засудят по обвинению в подлоге, а если она и это станет отрицать, ее признают помешанной – как все мы знаем, Шепард уже давно держит в рукаве этот козырь. Боюсь, Шепард с Друганом объединились против нее.

– Но мистер Стейнз станет свидетельствовать в ее защиту.

Девлин поморщился.

– Будет, – согласился он, – но я боюсь, он не сознает всей серьезности ситуации. Он мягкосердечный, добрый юноша, но уж больно дурашлив. Так, например, когда я поднял вопрос о сумасшествии мисс Уэдерелл, он пришел в восторг от самой идеи. Сказал, такой она ему еще больше нравится.

– А каково ваше мнение? Девушка в здравом уме?