Дорожные работы - Стивен Кинг (2013)

Остальное он помнил не столь отчетливо. Он показал Дрейку, как проехать к его дому. Дрейк заметил, что, должно быть, все обитатели улицы разъехались по гостям или рано легли спать. Он не стал объяснять. Дрейк вызвал такси. Они немного посмотрели телевизор – Гай Ломбардо в «Уолдорф-Астории» ублажал публику, играя совершенно райскую музыку. Он решил, что Гай Ломбардо похож на лягушку.

Такси подкатило к дому без четверти двенадцать. Дрейк снова осведомился, все ли с ним в порядке.

– Да, – ответил он. – По-моему, я уже прихожу в себя.

Так оно и было на самом деле. Галлюцинации постепенно вытеснялись в самые отдаленные закоулки его мозга.

Открыв дверь, Дрейк высоко поднял воротник, закрывая уши.

– Вы только выкиньте из головы мысли о самоубийстве. Не будьте трусом.

Он улыбнулся и кивнул, хотя не стал ни соглашаться с советом Дрейка, ни отвергать его. Подобно всему остальному в эти дни, он просто взял его себе на заметку.

– С Новым годом! – сказал он.

– И вас тоже, мистер Доус.

Таксист нетерпеливо загудел.

Дрейк зашагал по дорожке, и такси тут же отъехало.

Он вернулся в гостиную и снова уселся перед телевизором. Камеры переключились на Таймс-сквер, где пылающий шар, установленный на крыше небоскреба, собирался совершить головокружительный спуск в 1974 год. Он чувствовал себя разбитым и измученным; его стала одолевать сонливость. Шар вот-вот спустится, и он вступит в Новый год, напичканный мескалином. А где-то в это самое время новорожденный Новый год уже выкарабкивается из материнской утробы в этот лучший из миров. А на вечеринке Уолтера Хамнера гости поднимают бокалы и начинают отсчитывать оставшиеся секунды. Дают себе клятвы. Большинство этих клятв, конечно, и яйца выеденного не стоят. Не устояв перед искушением, он и сам дал себе клятву. Поднялся, превозмогая усталость; все тело болело и ныло, суставы раскалывались. Он побрел на кухню и снял с полки молоток. Когда он вернулся в гостиную, пылающий шар уже спускался по высоченному шесту. Хор людских голосов отсчитывал: «Восемь… семь… шесть… пять…» В камеру заглянула какая-то толстушка. В первое мгновение она изумилась, а затем радостно осклабилась и помахала всей Америке.

Вот и Новый год настал, подумал он. Почему-то от этой мысли по рукам побежали мурашки.

Шар наконец спустился, и на крыше небоскреба вспыхнули гигантские цифры:

1974

В тот же миг молоток в его руках описал крутую дугу, и – экран телевизора взорвался. Осколки стекла брызнули на ковер. В воздухе запахло паленым, но возгорания не произошло. Во избежание пожара он ногой вышиб штепсель из розетки.

– С Новым годом! – негромко произнес он и отбросил молоток на ковер.

Он прилег на диван и почти мгновенно уснул. Спал он при включенном свете и снов не видел.

Часть третья

Январь

Если я не обрету себе пристанище,

Мне придется сгинуть навечно…

«Роллинг Стоунз»

5 января 1974 года

То, что случилось с ним в этот день в «Лавке для экономных», было едва ли не единственным за всю его жизнь осознанным и просчитанным поступком, а не очередной взбалмошной выходкой. Словно невидимый палец выводил на людях письмена, доступные лишь его взору.

Он любил ходить по магазинам. Это успокаивало, помогало ощущать себя в здравом уме. А после знакомства с мескалином он просто обожал совершать здравые поступки. В первый день нового года он проснулся часа в два, а остаток дня провел, бесцельно шатаясь по дому и чувствуя себя инопланетянином.