Дорожные работы - Стивен Кинг (2013)

– Не могу. Я не знаю, какая участь постигнет вашу душу, если вы наложите на себя руки. Но я точно знаю, что случится с вашим телом. Оно сгниет.

Напуганный подобной перспективой, он снова уставился на свои руки. Словно желая ему угодить, они у него на глазах покрылись трещинами и превратились в прах, заставив вспомнить самые мрачные новеллы Эдгара По. Н-да, ну и ночка выдалась. Эдгара По ему только не хватало. Или какого-нибудь Хичкока. Он поднял голову и озадаченно посмотрел на уличного священника.

– Что сейчас происходит с вашим телом? – поинтересовался Дрейк.

– А? – тупо переспросил он, не понимая сути вопроса.

– Есть два типа «улета», – терпеливо пояснил Дрейк. – Головной и телесный. Вас не тошнит? Суставы не ломит? Недомогание испытываете?

Он пораскинул мозгами, прежде чем ответить, и наконец произнес:

– Нет, я просто чувствую себя… занятым. – Он сам даже фыркнул от смеха, а Дрейк улыбнулся. Хорошее он подобрал словцо, чтобы описать свои чувства. Тело и впрямь так и распирало от активности. Оно казалось совсем легким, но отнюдь не бесплотным. Более того, он никогда не ощущал себя таким мясистым, никогда не сознавал, насколько тесно срослись его разум и плоть. Разделить их было просто невозможно. Или отлепить друг от друга. Да, приятель, ты с ними навеки сросся. Интеграция. Энтропия. Мысль эта обогрела его, как проворное тропическое солнце. Тщетно пытаясь разобраться в лабиринте своего разума, он вдруг громко сказал:

– Но ведь остается еще душа.

– И что из этого? – терпеливо спросил Дрейк.

– Уничтожив мозг, убиваешь и тело, – медленно пояснил он. – И наоборот. Но вот что при этом с душой происходит? Это ведь самое интересное, святой отец… мистер Дрейк.

– «Какие сны приснятся в смертном сне?» Это «Гамлет», мистер Доус, – ответил Дрейк.

– А по-вашему, душа продолжает жить и после смерти? Значит, бессмертие все-таки существует?

Глаза Дрейка заволокло пеленой.

– Да, – кивнул он. – Я думаю, бессмертие существует… в определенном виде.

– И вы, наверное, считаете, что самоубийство есть смертный грех, обрекающий душу на вечные муки в геенне огненной?

Дрейк долго не отвечал. Потом сказал:

– Самоубийство скверно. Я в этом искренне убежден.

– Это не ответ.

Дрейк встал.

– А я и не собираюсь вам отвечать. Я уже давно перестал упражняться в метафизике. Теперь я обычный гражданин. Вы не намерены вернуться на вечеринку?

Вспомнив о шуме и сутолоке, он отрицательно помотал головой.

– Тогда – домой?

– Нет, я не смогу вести машину. Боюсь садиться за руль.

– Я вас отвезу.

– Вы? А как вы вернетесь?

– Вызову такси из вашего дома. В новогоднюю ночь такси не проблема.

– Это будет здорово, – благодарно произнес он. – Я бы с удовольствием побыл один. Телевизор посмотрел.

– В одиночестве вы ощущаете себя в безопасности? – полюбопытствовал Дрейк.

– А разве такое возможно? – с мрачным видом переспросил он. И оба дружно рассмеялись.

– Ну тогда ладно. Попрощаться ни с кем не желаете?

– Нет. А черный ход здесь есть?

– Думаю, что найдем.

* * *

По пути домой он почти не раскрывал рта. Даже мелькание уличных фонарей его раздражало. Когда они проезжали место, где велись дорожные работы, он не удержался и, кивнув в сторону магистрали, спросил:

– Что вы думаете по этому поводу?

– А что я могу думать? – пожал плечами Дрейк. – Детишки в нашем городе голодают, а они прокладывают новую дорогу для наших и без того зажравшихся бегемотов. Я считаю, что это просто позор.

Он уже раскрыл было рот, чтобы рассказать Дрейку про зажигательные бомбы и учиненные им поджоги, но в последнюю минуту передумал. Ведь Дрейк может подумать, что это просто очередные галлюцинации. Или – еще хуже – что это не галлюцинации.