Безлюдные земли - Арне Даль (2019)

Раны на правой руке опять открылись. На стену брызнула кровь.

Но ему было плевать. Плевать на все. Действительно на все.

Кроме одного. Того, к чему все свелось.

Спасти не одну, а семь девочек.

Бергер посмотрел на отвратительный свет прожекторов, проникающий в прихожую. Вышел на террасу. Расстрелял один за другим все прожектора, пока пистолет не дал осечку. Потом ему показалось, что какой-то свет еще остался. Спустившись с террасы, он понял, что это фасад дома светится своим собственным внутренним светом.

Как будто он покрашен светящейся краской.

Бергер снова кинулся в дом. Взбежал по лестнице на второй этаж. Прошел в мастерскую, нашел множество молотков разных размеров и форм, нашел несколько литейных форм для ножей, увидел, что одна стена полностью испещрена ножевыми отметинами, а на столярном верстаке явно заметны следы сильных ударов молотком.

– Мразь, – процедил Бергер сквозь зубы. – Чертова мразь.

Блум кивнула. У нее по щекам текли слезы.

Они попали в самый центр ада.

Прямо в средоточие зла.

Повсюду оставляя за собой следы крови, Бергер подбежал к следующей двери. За ней находилась небольшая комната с постелью, застеленной грязно-желтым бельем. В углу стоял письменный стол в форме буквы «Г», на котором виднелись следы, оставленные компьютерами, принтерами, роутерами.

Здесь Вильям Ларссон сидел и строил все свои планы.

– Откуда-то идет свет, – сказала Блум.

Бергер кивнул. Слабый свет направлял их куда-то вниз, под стол. Бергер отшвырнул стол от стены. В розетку была воткнута лампа.

Они сели на корточки.

К стене рядом с лампой оказался приколот листок бумаги. В центре листка торчала булавка. На булавке висела очень маленькая шестеренка.

А на самом листке было выведено несколько букв, судя по всему, кровью.

Там было написано: «Скоро я приду за вами».

И в конце фразы – смайлик.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что внизу приколот конверт. Блум сняла его со стены и встала. Бергер поднялся следом за ней. С него капала кровь.

Дрожащими руками Блум открыла конверт, осторожно-осторожно, и достала фотографию.

На ней был дом, чей фасад, казалось, светился собственным внутренним светом.

Это был снимок лодочного домика.

IV

32

Пятница 30 октября, 01:29

Кровь стекала в ледяную воду. Она образовывала тонкие струйки, которые в итоге сливались во все более размытую дельту и поглощались мировым океаном. Или, по крайней мере, исчезали из виду, за границы света, который выхватывал круглый фрагмент из всей поверхности воды.

Бергер погасил фонарик и вытащил руку из Эдсвикена. Он почувствовал, что холод постепенно заставил открытые сосуды на костяшках руки закрыться.

Время шло. Они изучили каждый пиксель в записях камер слежения, прежде чем с огромной осторожностью приблизиться к лодочному домику. В нем никого не было.

Но они знали, что Вильям Ларссон придет.

Что он может прийти в любой момент.

Бергер тряхнул головой, словно хотел взбодрить малоподвижные клетки мозга, и посмотрел на залив, который очень узкой перемычкой был связан с мировым океаном.

Он зашел в дом. Блум стояла около открытой доски и рассматривала портреты семи жертв Вильяма Ларссона. Уже в который раз.

– Я почти уловила, – сказала Блум и покачала головой. – В этом скрыто озарение.

– А ты следишь за этим? – Бергер кивнул в сторону открытых ноутбуков и отошел к противоположному концу доски. На обоих мониторах были виды с камер слежения вокруг дома, среди них несколько новых.

– А ты? – спросила Блум.