Мама для Одуванчика - Алекс Коваль, Анна Мишина (2020)

Последние слова, как пощечина. И я молниеносно вскакиваю с места, припечатав ладонью по колючей щеке мужчины, со звоном и до боли в запястье. А потом, не в силах сдерживать рвотный спазм, выбегаю из кабинета, едва ли не сгибаясь пополам.

Глава 55. Варя

Никогда так паршиво себя не чувствовала. Меня словно размазали, выпотрошили, как курицу. Словно еще пару минут назад была Варя, а теперь нет Вари — осталась оболочка.

Кое-как взяв себя в руки, перевела дыхание и, поправив непослушные пряди волос, подошла к умывальнику. Ну и видок у тебя, Варя. А столько мужиков бьется за твое внимание, даже странно. И что они во мне только нашли все? Может, наивную невинную дурочку?

Умываюсь ледяной водой и замираю. В голове всплывает разговор, случившийся не далее, как пять минут назад в кабинете директора, и отвращение к самой себе накатывает с новой силой. Что же это значит? Все? Кончено? Доигрались в счастливую семью с Романовским?

И смеяться, и плакать охота. Моя жизнь резко остановилась, не зная, какой принимать новый курс… поправки не скорректированы.

— Варя, с тобой все в порядке? — обеспокоенно смотрит на меня Оля, когда я выхожу из уборной. — Как ты себя чувствуешь?

— Все просто отлично, — усмехаюсь я, скидывая пиджак и проходя за коллегой в ее кабинет. — Дай мне листок, пожалуйста, — сажусь к ней за стол и беру ручку. Руки мелко подрагивают, но на своем решении буду стоять до конца.

— Варь, может, все обойдется? — присаживается рядом, поглаживая по плечу, Оля.

— Нет, Оль. Это жирная точка на моей карьере, — пишу быстро, чтобы скорее отсюда уйти. — Поиграла в учительницу и хватит.

— Ну, Варь…

— Вы еще здесь? — из своего кабинета выходит Игорь Владимирович, рыча в мою сторону и сверкая своими противным хитрым взглядом.

— Уже ухожу. Не беспокойтесь, Игорь Владимирович, — ставлю последнюю точку на листе и поднимаюсь со стула, впихивая ему в руки несчастное заявление. — Всего доброго вам, — и вылетаю пулей из приемной, пока меня снова не затошнило от его приторного мерзкого парфюма, который теперь будет сниться в страшных снах.

Как нельзя, кстати, Ася у бабушки, и сегодня это мне на руку. Приехав домой, хотя здесь я больше не чувствую себя как дома — квартира Влада снова стала для меня чужой — долго не раздумывая, собираю вещи. На этот раз мне не обойтись одной сумкой, так как Влад на днях полностью отказался от моей съемной квартиры. Обложили неприятности со всех сторон так, что и ехать-то, кроме как к бабушке, мне некуда.

Напоследок оглядываю спальню. Замечаю наше фото в рамке на тумбе.

Здесь мы счастливы. Это с очередной совместной прогулки, где нас фотографировала Ася. Пожалуй, я ее заберу. Ни к чему фото чужой женщины ему в спальне.

Теперь точно все.

Оставляю ключи на крючке в прихожей и захлопываю дверь, перекрывая себе возможность вернуться обратно. Жирная точка.

Спускаюсь на улицу, таща за собой чемодан и тяжелую сумку, и сажусь на лавочку, хватаясь за голову руками. Вот и все.

Такси приезжает довольно быстро и, загрузив пару моих сумок, увозит меня к единственному родному для меня человеку.

А в голове всю дорогу то и дело крутится масса вопросов. Как такое могло со мной случиться? Где я что-то пропустила? Как так можно было поступить со мной? Ведь мы договорились, что все-все будем рассказывать друг другу. Значит, и правда, запасной аэродром? И правда врал, обманывал и просто… вешал лапшу на уши с этим своим дурацким разводом?

Миллион вопросов, и ни на один нет ответа. Ни на один гребаный вопрос! Как можно говорить о любви и тут же участвовать в фотосессии с бывшей женой? Хотя какая она бывшая? Она все еще его жена и имеет гораздо больше прав, чем я. Я, наверное, так, для укрепления семейных отношений…

Обида жжет в горле. А глаза застилает пелена из невыплаканных слез.